– Ваш космолет потерпит катастрофу на пути к Деусу. Этот факт будет донесен до вашего начальства и друзей. Такой трагический конец для полковника военно-космического флота! Жаль. Очень жаль. Может вам даже присудят награду посмертно.
– Какая же ты редкостная сволочь…
– Не выражайтесь, Власов. Вам это не идет. И не смотрите с такой ненавистью в зеркало. Подозреваю, что этот взгляд предназначен мне, но я сижу чуть левее.
– Как я всё это объясню жене?
– Исключительно заботой о ее здоровье!
– Она не поймет!
– Уверяю вас, дорогой. Беременная женщина в тяжелом положении будет готова уцепиться за любую соломинку во имя спасения своего ребенка. А вот каким образом вы добьетесь ее согласия исчезнуть для всего мира – целиком и полностью ваша проблема. Но уверен, что вы справитесь.
Со злостью стиснув зубы, Власов с трудом кивнул.
– Прекрасно, полковник! Я знал, что мы договоримся. – удовлетворенно подытожил Собеседник. – А сейчас разрешите откланяться, да и вам советую не задерживаться. У нас впереди много дел.
– Руки хоть развяжете?
– Боюсь, в том опасном моральном состоянии, в котором вы находитесь сейчас, я не рискну отправлять к вам людей. Освободитесь сами, мы знаем, вы это умеете. Узлы затянуты таким образом, что это не отнимет много времени.
– А вам даст необходимую фору, чтобы не дать мне возможности вас увидеть.
– И снова вам плюсик за догадливость, полковник. Всего хорошего.
– Можно последний вопрос?
– Слушаю вас, Власов.
– Не подскажете, как мне добраться до дома? А то дорогу сюда я немного проспал.
– У выхода припаркована ваша машина. Как ею управлять, надеюсь, вам напоминать не нужно? Голова уже не кружится, тошнота прошла? Я могу вас оставить, не переживая о вашем здоровье?
– Сделайте милость.
– Да, и еще, полковник: не пытайтесь нас искать. В нужный момент мы сами свяжемся с вами. Когда будете готовы – вы получите все необходимые инструкции… Не прощаюсь!
Власов ничего не ответил.
Некоторое время он еще слышал шорохи за стеной, после чего звуки смолкли. В отдалении прозвучал звук заработавшего двигателя, который, постепенно, стих.
Собеседник уехал.
Отсчитав про себя пару минут и убедившись в том, что он точно остался один, Евгений, ругаясь всеми известными ему словами, стал освобождаться от веревок.
Спустя долгие десять минут, выжавшие из него все соки, узлы на запястьях ослабли и Власов смог, наконец, освободиться. Стертые в кровь руки слушались плохо, и прежде чем приняться за веревки на ногах, ему пришлось еще некоторое время посидеть, растирая затекшие мышцы и восстанавливая дыхание. Бедро в месте укола противно зудело, и почему-то сильно болело правое плечо, возможно, он мог удариться, когда его перетаскивали из машины в это место?