И вдруг он перестал приезжать домой на выходные. Я не слышал разговоров взрослых и не уловил, когда родители стали беспокоиться. А потом мама написала мне: «Завтра поедем в Свердловск, повезем передачу Толе».
Передачу? Он в больнице? Мама отвечала уклончиво.
Оказалось, мы приехали в областной следственный изолятор. Огромное серое здание, толпы народу, клубы сигаретного дыма, долгое ожидание.
Как мне рассказала мама, Толю судили за участие в пьяной драке. Видимо, люди серьезно пострадали, потому что брат сидел в зоне несколько лет.
Однажды мы всей семьей поехали к нему на свидание. Родители бывали там и раньше, а меня взяли только один раз. Колония находилась на севере области, за Верхотурьем. Мне было тогда лет десять. Смутно помню ночной поезд, долгую дорогу на автобусе от станции, кирпичные здания колонии. Охрана в полушубках, с автоматами. Дикий мороз на улице и теплую комнату для свиданий, где мы ожидали Толю. К вечеру привезли заключенных в грузовиках с тентом, я увидел в форточку, как зеки выпрыгивали из машин, одного вытащили на руках, голова была забинтована и окровавлена. Толя пришел к нам исхудавший, но веселый, был рад увидеть родных, провести денек с близкими, полакомиться домашними кушаньями, которые мы привезли…
***
Отсидев срок, брат вернулся домой, в Ревду, устроился на завод – тот самый металлургический, где работал отец. Только цеха были разные – у отца оцинковальный, у Толи – шурупный. Тогда оступившимся людям легко давали второй шанс. У рабочих зарплата была очень хорошая по тем временам – гораздо больше, чем у учителей и врачей.
Толя был видным парнем, а тюремное прошлое не стало большой проблемой в глазах у окружающих. Вскоре он познакомился с красивой девушкой с нашей улицы, ее семья жила в десятке домов от нас. Сыграли свадьбу, родился сын – очаровательный бутуз с пронзительными карими глазами, как у матери. Родители вместе со мной переехали в кооперативную квартиру в новой пятиэтажке на другом краю города, а просторную избу на улице Возмутителей оставили молодым. Жить бы да жить…
Но его слабое место, так же, как и у отца – тяга к выпивке, после которой он становился неуправляемым и не контролировал себя. Милая, хозяйственная, терпеливая жена страдала от побоев, несколько раз уходила от Толи, возвращалась, снова уходила. И в конце концов развелась.