– Это работает в обе стороны, Стелла. Тебе нравится чувствовать мои прикосновения. Мне приятно ощущать твои.
Для нее это стало откровением. Близость всегда казалась ей чем-то односторонним. Мужчины наслаждались ею – в каком-то смысле. Она – нет.
Но сейчас ей было приятно. Это наполнило ее храбростью и безрассудством.
Ее взгляд снова застыл на его губах, и в крови Стеллы заиграло нечто новое: предвкушение.
– Ты научишь меня правильно целоваться?
– Мне кажется, ты и так уже умеешь.
– Нет, правда, не умею.
Его рот был всего в нескольких дюймах, но она просто не могла прижаться к нему губами и поцеловать – даже несмотря на то, что хотела этого. Она никогда раньше никого не целовала первой. В прошлом мужчины попросту… наваливались на нее.
– Можешь поцеловать меня там, куда я попрошу? – прошептала она.
Его губы медленно растянулись в улыбке.
– Да.
– В м-мой висок.
Она почувствовала ухом его дыхание, и вниз по шее побежали мурашки еще до того, как он прижал губы к ее левому виску.
– Куда теперь? – Каждое из этих слов мягко коснулось кожи, лаская ее.
– В щеку.
Майкл склонился ниже, и кончик его носа скользнул по ее коже.
– А теперь? – спросил он, не отрывая губ.
Так близко. Стелла едва могла дышать.
– В у-уголок рта.
– Уверена? Так и до настоящего поцелуя недалеко.
Внезапный порыв нетерпения охватил ее, и она запустила пальцы в его волосы, не давая отстраниться, а затем прижалась плотно сжатыми губами к его губам. Молнии ощущений пронзили ее в самое сердце. Замешкавшись в изумлении, она сделала это снова, и Майкл перехватил инициативу, показывая ей, как это делается, вытягивая из нее поцелуи.
Так вот, каково это – целоваться. Это прекрасно.
Его язык скользнул сквозь ее губы, и она застыла, как вкопанная. Это уже не прекрасно. Его язык. Внутри. Ее рта. Она не сдержалась и отстранилась.
– А без этого совершенно невозможно обойтись?
Он резко выдохнул, озадаченно приподняв бровь.
– Не любишь целоваться по-французски?
– Я чувствую себя акулой, которой рыба-лоцман чистит зубы. – Это было нечто странное и чересчур личное.
Его глаза блеснули, и, хоть он и прикусил губу, Стелла заметила улыбку, мерцающую в уголках его губ.
– Ты надо мной смеешься? – Горячий стыд обжег ей лицо. Она опустила голову и попыталась отодвинуться, но ей в спину упиралась столешница умывальника.