Илья вытащил голову наружу и глянул наверх, потом высунул половину тела, держась одной рукой за раму окна изнутри. Он чуть опустился и повернулся к нам, но не успел произнести хоть слово, как за голову его схватила огромная когтистая лапа и проткнула черепушку. Илья повис будто тряпичная кукла, и лапа утянула его за собой.
Кому-то зажали рот прежде, чем он успел закричать. Витя быстрыми, но тихими шагами подпрыгнул к окну и закрыл его, а потом сделал два шага назад. Он упал в обморок на третьем шаге, и я успел его подхватить, не дав шмякнуться об твёрдый пол. Мы все отползли как можно тише и спрятались между рядами шкафчиков, где Валентин Витальевич уже не скрывал лица, а сидел в самом тёмном уголке раздевалки с округлившимися глазами. Под его пышными усами тряслись губы, и сам он прижал руки так, словно хотел обнять сам себя.
Мне показалось, что никто из нас даже не дышал, когда за окнами мелькнуло нечто огромное, на несколько секунд заслонив собой солнце, и оставило нас в полной темноте. Из-за моей спины вышел начальник цеха и оглядел нас всех, стараясь снова взять себя в руки и обрести хоть чуточку больше самообладания, чем у остальных.
– Перекличка. Все сюда!
Мы расползлись в линию и пересчитались. Я сидел посередине и оказался восьмым из семнадцати человек за исключением Валентина Витальевича, который хмыкнул и устроился у самого края последнего шкафчика, выглядывая в сторону окон. Он отодвинулся обратно и снова уставился в никуда. Витя, пришедший в себя рывком, сел на скамейку не без помощи ещё двух человек, осматривающих его как раненого.
– Я в порядке, – чуть трясущимся голосом говорил Витя, – что там, Валентин Витальевич?
Но начальник не ответил, лишь помотав головой. В его взгляде читался ужас, но его природу мы даже боялись представить. Он что-то заметил и решил не говорить об этом нам. Внутри у меня засвербело, мне просто жизненно необходимо выяснить, что такого лицезрел Валентин Витальевич.
В полуприсяде я придвинулся к нему, он жестом остановил меня, дав понять, что позволит аккуратно посмотреть, если я к этому готов. Я кивнул, и он убрал руку. Двигаясь в пространстве буквально по миллиметру в секунду, я высунул немного голову. Там окна, и они густо запачканы кровью, от чего внутрь на шкафчики падает алый свет, превращая солнце в источник чего-то зловещего. У меня к горлу подступил ком, и я быстро нырнул обратно, упав на задницу у ног Валентина Витальевича, смотрящего на меня обезумевшими глазами. Заметил, что и другие пялятся так же, хоть и не стали свидетелями того, что предстало перед нашим с начальником взором.