Ничего не имело значения. После выдоха не было вдоха. Терпимо, хотя грудь болела. Еще болело сердце, но оно болело всегда. Луна светила, дул ветер и в природе все было как обычно. Свой запас боли, добра, безразличия. «Начало и конец един». В чем един? В одиночестве? В неизбежности? В невозможности повлиять? Он попробовал пошевелиться. Удалось. Потом он сел. Стало лучше. «Хочу танцевать, есть и заниматься любовью». Скажешь тоже. Красная Рожа довольно вытянулась. Она частенько составляла ему компанию. Появлялась внезапно, а исчезала, как Чеширский кот. «Рояль безумно, зло хохочет, придумывая, что сказать…», знакомые забытые слова, знакомая забытая мелодия, «села центром я на гвоздь, прорвала себя насквозь, авось выживу». А это что? Гимн сидящего на колу? Жизнь уходила. Или проходила мимо. «Сколько же мне лет», – подумалось ему. Красная Рожа хихикнула: «Твои года – твое богатство». Пошлость какая-то, захотелось сказать ему, но Красная Рожа вдруг сделалась злобной, большой и прыгнула ему на грудь: удавлю, как козявку, загрохотало прямо в уши. Он закрыл глаза. Но все равно все видел. Видел облака, месяц, круглый пушистый снег, падающий вниз, нежный, веселый ручей, уходящий вдаль поезд. Красная Рожа слезла с него и растворилась в сумерках. Он попытался вздохнуть, но вдоха опять не получилось. Удивительно. Нереальность и хрупкость бытия. Китайские гравюры, бусы из янтаря, звуки домбры. Когда это было? Еще была женщина. Он смутно помнил ее. Как в тумане. Сначала появился запах: терпкий, восточный, но очень приятный, затем волосы… какие были волосы? Как мед, да, как темный мед. На ощупь густые, шелковистые. Он сильно поранил ими руку. Затем глаза… Большие, желто-зеленые, очень блестящие. Их было два, потом, когда он перестал ее бить, смотреть мог только один. Он не хотел ломать такую красоту. Да-да, он вспомнил: женщина была удивительно, необыкновенно красива. Таких сейчас не делают.
Он сидел возле ее искалеченного тела и смотрел, как жизнь вытекает из нее. Появилась Красная Рожа. Допрыгался, урод? Красная Рожа всегда была грубой. Его начало знобить. Появилось ощущение чего-то горячего в животе. С трудом нагнувшись, он с удивлением увидел у себя в животе в области солнечного сплетения очень красивую, инкрустированную перламутром и жемчугом рукоятку ножа. Да, скорее всего, это был нож. Красная Рожа довольно заулыбалась. Ну да, конечно! Это потом он взял ее нож