По бокам от основного здания с колоннами пристроены два невзрачных двухэтажных корпуса. Смотрелось это так, будто рядом с эффектной модницей идут скромные служанки. Я предположила, что некто отдал под Школу заклятий свой великолепный дворец, а позже к нему прилепили необходимые помещения, не имея достаточных средств, чтобы выдержать все в едином стиле.
Обсудить мы ничего не успели – из-за колонн показалась дама, одетая в фиолетовый сарафан до середины голени и сиреневую блузку. Судя по опыту в этом мире, это была служащая в форменной одежде. Пока женщина спускалась, Дормидонт успел завершить разгрузку и подошёл к двери кареты:
– Счастливо оставаться, барышни, – обратился он к нам, – поспешу. Мне ещё в трактир надо устроиться до ночи. А уж на зорьке домой отправлюсь.
Мы дружно попрощались с добрым дедулей и, проводив взглядами отъехавшую карету, обернулись к подошедшей даме.
– Добро пожаловать в Школу заклятий, девы! – заговорила она дребезжащим голосом. – Назовите свои имена.
Мы уже привыкли к тому, что все женщины здесь – что насельницы монастыря, что служанки графа Верова – имели отталкивающую внешность. Встречавшей нас представительнице администрации школы не повезло особенно. Складывалось впечатление, что в младенчестве её саданули по скуле боксёрской перчаткой: лицо было перекошено, правый глаз почти прикрывало нависшее веко, а левый, наоборот, казался выпученным, да и нос искривился тонким горбиком. Мы оторопело пялились на даму, она же, ничуть не смущаясь, представилась:
– Я ваша воспитательница Клавдия Семёновна, – и терпеливо повторила вопрос: – кто вы?
Смотрела она на Прилучную. Та отмерла:
– Полина Верова.
Клавдия Семёновна улыбнулась, чуть сгладив неприятное впечатление от необычной внешности, и перевела взгляд на меня:
– Елена Морковина, как я понимаю? – Я нервно кивнула, а женщина повела рукой в сторону здания и предложила: – Пойдёмте, провожу вас и помогу устроиться в общежитии. – Перехватив взгляд Прилучной, которая смотрела на парней, кативших наши сундуки по пандусу к неприметной двери в правом корпусе, она пояснила: – Вещи поднимут на лифте, а мы пройдём здесь.
Миновав колоннаду и высокие, украшенные резьбой двери, мы оказались в холле. Прямо за ним лестница с красной ковровой дорожкой вела на второй этаж, а в обе стороны уходили узкие коридоры, как можно было догадаться – в пристройки. Клавдия Семёновна остановилась, указала на лестницу: