Камера работала неделю, и отснятый материал я просмотрел несколько раз – там творился сущий ад, это что-то с чем-то – жесть, одним словом. Быстро собравшись, я, переодетый в полицейскую форму, пришел в его дом, и как только за мной закрылась калитка двухметрового забора, моя рука нажала на курок электрошока. Упав, он потерял сознание, и я оттащил его на место казни собак, тут же привел в чувство и сделал с ним все то же самое, что он творил с собаками…
– Егор, скажи честно, это ты убийца? – ощупывая свой подбородок, задал тот же вопрос следователь.
– Ну, как бы да… – с некой растерянностью ответил Егор.
– Ты так рассказываешь, что я даже вижу тебя гуляющим с собакой и выглядывающим того самого живодера… У тебя собака-то есть?
– Нет, я не очень люблю домашнюю живность…
– Понятно. – Следователь, держа перед собой записи помощника и дело, пробегал взглядом по строчкам, подбирая новые вопросы.
– Ага, Петр Васильевич, вы на месте… Егор, иди погуляй, чаю попей, пирожок съешь… – Вошедшее руководство явно было не в духе. – Ты что, мать твою, делаешь? Почувствовал себя властелином колец, что ли? Я твою задницу прикрывать не буду, несмотря на твое положение и статус лучшего следователя! Может, мы все будем пушками махать? Ну ты меня поразил… Хорошо, что ты мне вчера не попался, разорвал бы!
Крики было слышно эхом по всему этажу, и они проваливались даже этажом ниже.
– Я хотел понять, что чувствует серийный убийца, именно наш, с электрошокером который…
– Ты… Да я тебя… Сука! Стрелок, мать его! – Он замахнулся кулаком, и в этом жесте чувствовалось отчаяние, потому что подобная выволочка ожидала и самого начальника от вышестоящего. – На сутки в отстойник! Оружие сдать!
– Илья Владимирович, я не могу, у меня дел куча!
– Мне плевать, понял! Сам не пойдешь, насильно посадят на неделю, а там видно будет… Давай, шуруй.
Петр Васильевич взял Егоркины записи и дело по продавцу, сдал оружие, значок и заодно и шнурки, что было больше для привлечения внимания сделано. Зайдя в отстойник, он улегся на койку, повернулся к стене.
– Егора позови, пусть придет, а я пока отдохну… Попусту не беспокой.
– Василич, ты чего с катушек-то слетел?
– Не беспокой меня! Твоя работа сторожить, вот и сторожи меня, а то вдруг сбегу…
Егор, прохлаждающийся на воздухе, ходил вдоль здания, держа руки в карманах брюк, пока свист и машущий рукой, зовущий к себе человек не привлекли его внимание.