– Или ты не знаешь?
– Конечно, знаю, – отмахнулась она, – я же создатель, я и жнец, и творец.
– А на самом деле как было? Ты тоже думаешь, что эта смерть и пропажи школьниц были случайным совпадением?
Лина уставилась в окно. Город провожал ее сильным шквальным ветром.
– Об этом было много разных толков. Но почему-то ни одной приличной версии. Наши с тобой школы находились по соседству. Неужели до вас слухи не долетали?
Антон беззаботно хихикнул. Он расплылся в широкой улыбке, вспоминая свои школьные годы.
– Не помню такого. Но, может, просто в этот момент я занимался чем-то другим, девушка-пустое место.
Лина обиженно хлопнула его экземпляром своего романа.
– Полегче! – взвизгнул Антон, не ожидая такого удара.
– Пустое место может и больнее! – угрожающе кинула она, – чем это ты там занимался?
– Существовал в твоей системе красоток, фриков и задир. Если бы мы стали встречаться еще в школьные годы, то ты точно не была бы пустым местом.
– Значит, ты был популярной красоткой? – поддразнивая, спросила Лина, представив, как Антон дефилирует на высоких каблуках по коридорам школы.
– Ну все, хватит. Это все в прошлом, а будущее у нас одно на двоих… теперь.
– И навсегда, – согласно кивнула Лина, глубоко вздохнув и оставив свои попытки достать парня.
– Ты вздохнула? – озадаченно спросил Антон.
– Нет же, – она отрицательно замотала головой.
– Ты что, против нашего брака? Я смотрел выпуск – ты была красная как рак.
– Да, это было неожиданно. Не успела я сказать, что о свадьбе говорить пока рановато, как меня поздравили.
Антон приуныл и уставился на дорогу, утопающую в темноте.
– А лихо ты свернул на тему моего согласия, – заметила Лина, чувствуя, что нехотя задела его.
– Так ты согласна? – с надеждой в голосе спросил он, оборачиваясь к девушке.
– Я такого не говорила. Смотри на дорогу, – напомнила Лина, открывая книгу, лежащую на ее коленях.
– Посвящается памяти моей любимой мами, – прочитала она с листа.
– Жаль, что я так и не смог познакомиться с ней.
– Ты бы ей точно понравился, – сказала Лина, проведя пальцем по шершавой бумаге.
Машина спешила навстречу ночи, туда, где началась ее история. Город, в котором она всегда чувствовала себя чужой.