И сейчас, войдя в дом, миссис Грэйнджер направилась в сторону кабинета отца, чуть ли не волоча Кэтрин за собой. Ворвавшись внутрь, они застали его за чтением каких-то бумаг.
- Эдвард! – рявкнула мачеха, прошагав прямиком к его столу, таща Кэтрин за руку.
Мистер Грэйнджер, удостоив их взглядом буквально секунду, устало заметил:
- Я просил стучаться.
Но Аделаида пропустила его слова мимо ушей.
- Твоя дочь испортила письмо Оливии!
- Что на этот раз?
- Она стащила его с моего стола, наделала бумажных корабликов и пустила их по озеру!
- Возможно не следовало оставлять такие важные вещи там, где их мог найти ребенок.
Всё это время мистер Грэйнджер не отрывался от просмотра своих бумаг, демонстрируя отсутствие интереса к данной проблеме. За последний год такие ситуации у них возникали всё чаще и чаще, становясь чем-то обыденным. Кэтрин то и дело умудрялась досадить мачехе или сестре, за что её отправляли за наказанием к отцу. По первой Эдвард принимал сторону жены, и Кэтрин запирали на целый день в комнате. Но за годы совместной жизни характер Аделаиды изрядно попортил нервы мистеру Грэйнджеру, и тот начал спускать своей дочери различные шалости. Как следствие, миссис Грэйнджер вопила ещё истошнее, однако сознание того, что он поступил не так, как требовала жена, грело ему сердце.
- Ребенок? – повторила Аделаида, - Ей уже пятнадцать! Вместо того, чтобы задуматься о будущем замужестве, она занимается пакостями! Это совершенно непристойно. Моя Оливия, - в голосе мачехи зазвучала нотка гордости, - сейчас учится быть настоящей леди. И твоей Кэтрин бы это тоже не помешало.
- Ну что ж, если бы ты отправила её вместе с Оливией к своей старшей сестре погостить на лето, я уверен, что и Кэтрин бы постигала азы этикета. И инцидента с письмом бы не произошло, - добавил мистер Грэйнджер.
- Опять ты её защищаешь! К тому же, тебе прекрасно известно, что я не могла отправить её туда. Из-за её недостойного поведения.
Весь диалог Кэтрин тихо стояла в сторонке, надеясь, что отец не сочтёт её проступок уж слишком серьёзным, и её не запрут в комнате в такой погожий день. Но на последней фразе мачехи не удержалась и произнесла:
- Я вела себя хорошо.
Аделаида оглянулась в её сторону и с презрением промолвила:
- Моя сестра леди Энн Аддингтон так не считает. В письме она поведала, что осталась тобой недовольна.