А может, в месте, где творились
нехорошие вещи.
– Ничего не трогать и ни к чему не
прикасаться! – строго сказала я, демонстрируя оборотням свои руки в
перчатках.
Мало ли какие чары успел наложить
тот, кому понадобилась Маринка.
В причастности сил, обладающих
магическими способностями, я даже и не сомневалась. Если бы Марина
пропала «естественным» путем, то во время сеанса поиска я это
поняла. А раз я получила откат такой силы… Получается, есть
нехорошая личность, заинтересованная в том, чтобы Марину не нашли.
Только… зачем ей это? Неужели Марина выдала себя?..
– Никогда бы не подумал, что ты,
Свят, такой романтик! – Курт ехидно разглядывал бежевого
полутораметрового мишку, сжимающего в руках багряное плюшевое
сердце.
А на сердце том надпись особая, про
любовь, обещания, да с именами.
Только не для посторонних глаз она,
не для них…
– Ты что-нибудь чувствуешь? – нервно
спросил Волков, внешне оставаясь непробиваемо спокойным. Лишь глаза
выдают его волнение и страх за любимую девушку. Единственную.
– Ничего, – покачала я головой. – А
ты?
– Тоже, – обреченно выдавил из себя
Свят и обратился к Владу. – А ты что скажешь?
– Странно как-то, – оборотень
нетерпеливо прошелся по комнате, принюхиваясь к витающим в
пространстве ароматам и периодически поднося к носу шарф Марины,
который ему передал в подъезде Свят. – Нет здесь ее запаха. Нет!
Абсолютно! Ни грамма, ни частички, ни молекулки! Если бы не
разложенные в квартире вещи, я бы ни за что не поверил, что кто-то
тут живет!..
– Есть у меня одно предположение… И
лучше, чтобы оно не оправдалось! – сказала я, с громким хрустом
отодвигая шторку подоконника, обнажая спрятанные ото всех
растения.
Большая часть из них не пережила
прошедшие дни: розы почернели, фиалки мутной лужей разлились в
своих гробах-горшках, а женское счастье засохло, как будто его сто
лет не поливали. Лишь пара кактусов еще пребывала в относительно
удовлетворительном состоянии.
Но после того, что я с ними сделаю,
они точно пополнят ряды покоящихся рядом собратьев.
И я снова закрываю глаза и вызываю
цветок.
Только на этот раз он бледно-синий,
неземной, обманчиво красивый и смертоносный в действительности.
Вокруг меня темнота, внутри которой
пульсируют пять огоньков.
Три красных и два серых.
Первые – волки, вторые – кактусы.