Стихийно обрушившийся поцелуй вмиг лишил ощущения времени и пространства. Блэк легонько толкнул меня на подушку, не разрывая слияния губ. Он был настойчив, но, в то же время, предельно нежен и осторожен. Не спешил, не шёл дальше напором. Его ладонь так и лежала на моём животе, пока я сама не решила перешагнуть заветную черту… Впрочем, назвать этот порыв решением, осознанным выбором к которому приводят мысленные изыскания, не совсем верно. ведь в данный момент мой разум погрузился в абсолютную тишину, он был пуст, чего нельзя сказать о переполненном любовью сердце.
Напряжение тела дошло до предела. Потянувшись руками к краю футболки Адама, почти не осознавая этого, действуя по велению инстинктов, я попыталась снять чёрную ткань с бледного, но такого идеального торса. Блэк вздрогнул. Действительно вздрогнул! Я распахнула глаза, испуганно вглядываясь в любимое лицо. Он очаровательно улыбнулся, в глазах искрами заплясал очевидный вопрос.
– Уверена? – бросив беглый взгляд на майку, повисшую у локтевого сгиба левой руки, серьёзно спросил вампир, – нам не обязательно, если ты не готова…
– Я… – слова застряли в груди, материализовавшись в тяжёлый вздох.
– Я обидел тебя? – встревоженно нахмурился Блэк.
– Нет, вовсе нет! – растерянно хлопая ресницами, всхлипнула я, подаваясь вперёд.
Мои ладони легли на острые скулы, ласково очертив их контуры.
– Я люблю тебя, Адам…
Рокер улыбнулся, осторожно скользнул пальцами по моим губам, затем двинулся к шее, прошёлся холодными подушечками по ключицам и остановился у самой груди.
– Дыши, Хомячок, дыши… – иронично прошептал он, а затем чувственно поцеловал, в очередной раз увлекая меня в мир сладострастных грёз.
Мы целовались, должно быть, целую вечность. Я чувствовала, как мои губы опухли, как их слегка пощипывало. Каждая клеточка тела отвечала на прикосновения вампира, такие родные, важные. Сомнения, страхи, неуверенность, всё блекло на фоне нарастающего желания принадлежать ему.
– Готова, я готова… – прошептала я кротко, касаясь губами уголка рта Адама, задыхаясь от переполняющего меня желания познать какого это: любить его.
Музыкант на мгновение остановился, неужели теперь он растерялся?
Облизнув губы и со свистом выдохнув, то ли с облегчением, то ли напротив, Адам понимающе улыбнулся. А затем, более не задавая вопросов, с пущей страстью прильнул к моим губам и бережно снял с меня футболку. Обнажённой спины, точно облизывая, коснулся поток прохладного вздоха… Кажется, по комнате гулял сквозняк.