− Закусывать надо, − многозначительно заметил князь и поставил перед ней тарелку. На горке тушёных овощей красовалось филе белой рыбы. Нежное даже на вид, оно пахло так, что слюнки текли. Но... набрасываться на еду, словно дикая кошка... Нет, это неправильно. Совершенно неправильно.
− Я не голодна.
− В самом деле? − хмыкнул Ладимир. − Или вы сирена и не хотите есть своих сородичей? Рыбы ведь сородичи мерфолков, не правда ли?
Он смотрел так внимательно, будто в самом деле ждал ответа. Но так и не дождался.
− Вам идёт это платье. − Ох уж это платье! − Подчёркивает... кхм... цвет волос.
Говоря это, капитан не без труда отвёл глаза от расшитого кружевом глубокого декольте.
− Помнится, дама, которой оно предназначалось − рыжая.
Князь хмыкнул:
− Определённо, боцману надо укоротить язык. Всё разболтал, негодяй.
− Не всё, − лукаво заметила она и ковырнула рыбу вилкой.
− Рад, что вам лучше. − Ладимир посерьёзнел, и по лицу его мелькнула тень. − Вы... сумели что-нибудь вспомнить? Хотя бы... имя?
− Нет...
− Но... должен же я вас как-то называть! − Он мотнул головой, отбрасывая со лба непослушную прядь. − Может быть, Элиза?
Непонятно почему, но имя это вызвало рвотный позыв. Она скосоротилась, а князь расхохотался.
− Ладно-ладно. Давай подумаем ещё. Как насчёт...
Ладимир предложил не менее дюжины имён. Но все они казались нелепыми, корявыми, чужими...
Не то. Всё не то.
В памяти крутилось что-то. Знакомое, тёплое, нужное, правильное, родное. Имя мелькало солнечным зайчиком, но ухватить эту мысль никак не удавалось.
− Сдаюсь! − заявил Ладимир. Он прикончил четвёртый кубок вина одним махом. − Соглашусь на любое ваше предложение.
− Вереск, − сказала она, не думая ни секунды.
− Что?
− Это платье... Оно цвета вереска. − Она опустила глаза. − Я не помню имени. Не помню, как оказалась в волнах, но...
Капитан накрыл её руку своей.
− В своих снах я вижу пустошь, сплошь заросшую вереском, − прошептала она, не поднимая взгляда. − Цветы колышутся, словно волны, гонимые ветром...
− Поразительно... − чуть слышно вымолвил князь и нахмурился.
Что именно его поразило, спросить она не решилась. Осторожно высвободила ладонь из плена цепких пальцев и схватилась за бокал. Голова плыла. Всё кружилось. Что это? Она так сильно захмелела, или, может быть, поднимается шторм?