— Не вариант. — Айландир отрицательно
качнул головой. — Даже если все энергонакопители академии разом
задействовать. Сферу Родега даже специально уничтожить практически
невозможно. Например, Бастион Совета Содружества, где находится
такая же библиотека, пару раз разрушали почти до основания. Но
сфера при этом оставалась целехонькой вместе со всем своим
содержимым.
— Ого! — впечатлилась я. Потом
нахмурилась, припоминая то, что слышала от Иланны, и уточнила: —
Погоди, а как же тогда была уничтожена третья библиотека? Была
вроде какая-то запретная…
— Была. При Храме Орта Бури, —
согласился тленник. — Но там история другая. Наши Домены вообще не
хотели ту библиотеку уничтожать. Наоборот, жаждали заполучить
знания врага. Но когда попытались попасть внутрь, сработало
заклинание самоуничтожения. Как выяснилось уже потом, та сфера
несколько отличалась от остальных. Родег построил ее первой, для
своих, и усовершенствовал, видимо, предчувствуя подобный исход. А
наши маги этого не предусмотрели, о чем Домены жалеют до сих
пор.
— Я-асно, — протянула я. — Да уж.
Действительно жаль. Наверное, в той библиотеке было много
интересного…
Внезапно, прерывая на полуслове, меня
резко обхватили за талию и рывком притянули к себе.
— Готовься слушать, — склоняясь надо
мной, тихо выдохнул Айландир прямо в губы…
А потом буквально запечатал их
поцелуем!
Никто и никогда так меня не целовал.
Сильно. Уверенно. По-настоящему.
Какое «готовься слушать»?! Из головы
вылетело все и сразу. Я едва смогла осознать, что в библиотеку
вообще кто-то зашел! А потом окончательно потерялась во времени и
пространстве, растворяясь в новых для себя ощущениях.
От хлынувшего в кровь адреналина
сердце заколотилось так бешено, что, казалось, хотело пробить
грудную клетку. Я подчинялась жарким требовательным губам
Айландира, наслаждалась их выверенной лаской… а потом начала
отвечать. Как могла, не слишком умело, впитывая жар, который
исходил от мужчины. И требовала дать больше, хотя и сама не особо
понимала, что мне нужно.
По телу тленника прошла мгновенная
дрожь. Объятия мужских рук стали сильнее, сжав меня словно в
тисках, а поцелуи как-то резко потеряли выверенность, став рваными
и почти болезненными. Жар его тела стал почти нестерпимым, и теперь
я буквально пила его всем своим естеством. Купалась в его энергии,
мужской силе, наполняясь ей, смывая, казалось бы, извечно
находившийся во мне холод и отстраненную пустоту.