Спустя два-три малых оборота на атакующих полилось негасимое
зелёное пламя. Наёмники поспешно отступили, потеряв полторы сотни
бойцов. А жидкий огонь, остывая на глазах, превратился в бурую жижу
и впитался в землю. Маг-огневик противника использовал мощное
древнее колдовство, погасившее убийственное заклинание.
По задумке лэра Могуты шары должны были выиграть защитникам
монастыря время, чтобы ввести в бой Ярость Двуединого, последнюю
надежду осаждённых. Но действия фарсийского мага огня оказались
неожиданно быстрыми и умелыми. Осмелевшие наёмники снова
приближались к стенам.
***
Яра в сопровождении лэра Могуты с артефактом в руках торопливо
поднялась на смотровую башню. Юная магичка старалась дышать глубоко
и ровно, дабы унять тревожно колотившееся сердце. Однако разум
девушки работал ясно и спокойно, хоть чувства Яры накалились,
сжались в тонкое копьё с острым жалом наконечника, направленное на
врага.
Лэр Могута остановился возле бойницы и обернулся к магичке.
Бледная от волнения девушка сдавила в правой руке цепочку, на
которой висел артефакт. Ярость Двуединого оказалась совсем
нетяжёлой. Магичка, как учила её настоятельница, положила левую
ладонь на камень и мысленным посылом вытолкнула заключённую в
артефакте смертоносную магию на толпившихся у стен монастыря
врагов.
Из мориона вырвался плотный сгусток огня и сквозь отверстие
бойницы вылетел за пределы монастырских стен. Вскоре Ярость
Двуединого вытянулась, разбухла до багрово-красного облака и густой
пеленой окутала фарсийцев. Когда стихли предсмертные вопли
умирающих, защитникам монастыря открылась жуткая картина –
обугленная пустошь простиралась до рощи, ни тел людей, ни
брошенного оружия, ни доспехов.
Артанцы с благоговейным страхом обозревали окрестности. Не зря
артефакт назывался Яростью Двуединого... Ничто не могло сравниться
разрушительной силой со страшной, могучей боевой магией отца богов.
Яра заметила, как бывалые воины, встречаясь с ней взглядом,
отворачивались. Юная магичка, способная повелевать тёмным
артефактом, их пугала. За считанные малые обороты девчонка
уничтожила не менее тысячи наёмников. Но гордости за содеянное Яра
не испытывала, на душе девушки сделалось тяжело и тоскливо.
***
Остаток дня и ночь прошли в гнетущей тишине. Защитники крепости,
поражённые свершившимся, особо по поводу гибели врага не радовались
и не торопились праздновать победу. Люди ели, спали или вполголоса
переговаривались, избегая обсуждать последствия последнего штурма.
Вдобавок в монастыре-крепости ждали подхода новых отрядов
фарсийцев.