Незаметно появились огни городка. Я попросил подвезти меня до
больницы. Высадив меня, прочие пассажиры вдруг возжелали
облегчиться. В итоге получилась торжественная встреча Толяна.
Началось с вахтера, потом возрадовались оказавшиеся поблизости
врачи, прочий медперсонал, набежали ходячие больные. Бориса народ
узнавал в меньшей мере. Фирса тормозили со страшной силой, и он
молча страдал, улыбаясь и переминаясь, принимая знаки внимания.
Если бы я не подталкивал его периодически в нужном направлении,
жутко даже представить, что бы дальше произошло.
Как человек, Фирс мне очень понравился. Простой такой,
невероятно добрый, без всяких признаков звездности. Если бы не
разница в возрасте примерно в два раза, сделал запросто своим
другом. Хотя, чего я ерунду горожу. Если сексоваться получается с
взрослыми, то почему дружить с ними нельзя? Вон, Вовка без всяких
рефлексий взял, да и зазвал обоих звёзд к себе домой. Представляю,
как у его папашки челюсть отвиснет.
Распрощавшись со змеюго-звездной командой, грустно потрусил по
лестнице вверх на хирургический этаж. В больнице работал грузовой
лифт, с помощью которого доставлялись по этажам на каталках больные
из приемного отделения. Лифт был медленный и старый настолько, что
двери открывались вручную. Так вот, добравшись до хирургии,
обнаружил япономатерь, выползающую из кабинки лифта, явно подшофе.
Когда она только успевает? Не успела с нар слезть, как уже
набухалась. От удивления чуть было не столкнулся со стремительно
передвигающейся брюнеткой Танюхой. Она как раз сдавала смену.
- Работать пришел? – выпалила она от неожиданности.
- Нет, мать будет работать, - показал на чикину
родительницу.
- И-и-и, так она – никакая. Лучше уведи её, или спрячь в
подсобке. Придется тебе за неё опять отдуваться. Предупрежу
девчонок. Больные тобой очень довольны. Все время спрашивают… -
зачастила Татьяна.
- Только это… Не говори про наши дела, - попросил я, заметив к
своему ужасу, что лицо обдало жаром.
- Ладно, не буду.
Толстуха довольно заколыхалась, смакуя мое смущение. Смену нам с
маман сдавала все та же работница с грубым лицом. Танюхины сменщицы
были предпенсионного возраста. На меня они смотрели
доброжелательно. Ночной врач с профессорской бородкой Николай
Васильевич воспринял меня тоже вполне доброжелательно. Видно что-то
ему обо мне рассказали.