- Откуда ты такую чудесную песню взял? – заинтересовалась
вовкина мама, - Я её непременно предложу нашему руководителю
Агнессе Павловне.
- Он сам их сочиняет, - неожиданно влез Змей.
- Не может быть! – почти хором воскликнули его родители.
Хотел было скромно отнекаться, но снискать уважение достойных
людей многого стоило. Решил многозначительно отмолчаться.
- Приходи, пожалуйста, к нам на репетицию в следующую субботу,
попросила Ирина Андреевна, - Я предупрежу нашего руководителя. Она
намеревается в скором времени обновить весь репертуар нашего
коллектива. Твоя песня придётся к месту.
- Я бы хотел, чтобы вас сделали солисткой на эту песню, -
поставил условие.
- Это уж пусть Агнесса Павловна решает, - зарделась женщина.
Финиш концерту. Торт съеден, вдогонку умята куриная ножка с
макаронами, приправленная салатом оливье. Дядя Витя со смущенной
улыбкой сунул мне целую пятёру. Я немного повыпендривался,
отнекиваясь, выбирая момент, когда станет прилично их забрать.
- Это тебе на мелочь по дому, на еду, на лекарства для матери. И
не заметишь, как разойдется, - начал убеждать меня мент.
Заметив, что я продолжал отказываться, надавил на мое слабое
звено:
- Не возьмешь – выпорю больно.
Что за мания у мужика? Благоразумно решил ничего не уточнять и
взял деньги. Магнит продолжал действовать.
Все семейство Медведевых проводило меня до коридорчика, где я
обувался и одевался. Полупьяный, расчувствовавшийся батя Витя,
расцеловал на прощание почти меня. Почти, потому что я срочно ушёл
на второй план, слыша сдавленный вскрик перепуганного Чики.
Попрощались и со словами:
- Заходи. Всегда будем рады видеть...
Выдали Вовку для гуляний. Ошарашенный Чика поскакал по лестнице
на улицу и только там спросил у друга:
- Чего это с твоим родаком случилось?
Медик непонимающе пожал плечами и вдруг тоже поцеловал Чику. Тот
даже отпрыгнул, как ошпаренный. Объяснений впрочем требовать не
стал, чтобы не перенапрягать извилины. На улице постоянно
попадались навстречу пацаны, которые то и дело лезли с нами
пообщаться, вернее с Вовкой. Слухи о его вчерашних знаменитых
гостях достигли силы шквалистого ветра. Пацанва, гулявшая у
вовкиного подъезда, успела тогда срисовать Змеюгу, выползающую из
желтой копейки в ореоле легко узнаваемых личностей, и растрепала
обо всем по городку. Теперь гад купался в лучах славы, а на
офигевшего такими выкрутасами Чику даже внимания не обращали. В
прочем, тот от этого не особо и страдал.