Фух, вроде бы не опоздал. Какие-то медсестры-близняшки сидят за
одним столом и глаза на меня пучат. Чего им там вдвоём делать на
ночь глядя? Ого! И двигаются абсолютно синхронно, как
спортсменки-ныряльщицы. Зачем я пришёл? Что, санитары значит уже не
нужны при советской власти? Точно, больные – не графья. Сами себе
клизму вставят и полы помоют. Прямо в такой последовательности.
Как я работать буду? Санитаром надо работать именно в таком
состоянии. Утки все под рукой. Можно блевать, сколько душе
угодно.
О, не знал, что у врача Николая Васильевича тоже есть
брат-близнец. Приятно, чёрт подери. Как звать его, в смысле, вашего
брата? Ах, у вас нет брата. Только сестра. Интересно, очень
интересно! Молчу, молчу… Приятно вам вместе с сестрёнкой
отработать.
Чикаматерь вскоре нарисовалась на работе. У нее тоже двойник
появился. Итит меня мухой… Прицелы напрочь сбиты. Значит, это я
такой пьяный, а матерь трезва как стеклышко. Респект высочайший ее
сожителю, положительно влияющему на женщин. Значит, у меня ночью
будут развязаны руки, и я, наконец, сделаю обещанную операцию Инне.
Сначала надо Вовку найти, а уж потом оперировать.
Снова долго пришлось ожидать грузовик, в смысле, лифт. Его бы
лучше приспособили гробы перевозить под траурную музыку. Тела друга
внизу не нашлось. Сам что ли уперся куда-то, или маньяки свистнули?
Нет, маньяки горько пожалеют, что связались с Вованом. Он их своими
костями все места занозит. А что, если моего друга в морг отвезли?
Очень даже возможно. Он такой дохлый, что и в живом состоянии можно
смело туда укладывать. Ладно, прогуляюсь в морг, если дойду…
Четверг, 13.02.1975 г.
Проснулся дома в своей постели… Пасмурное утро за окном,
башкенций ломит и стояк рвётся в облака. Как же меня затрахало это
тупое, тощее, идиотское, пионерское тело! Маман мирно похрапывала в
одиночестве в своей каморке. Хахаль Петруха убрёл по всем признакам
на свою работу. Подлое зеркало глумилось надо мной, транслируя
опухшую морду. И часы зловеще сообщали, что я пропустил уже два
урока. Вытащил свои телеса из кровати и прошаркал конечностями в
сторону кухни. Поклевал там немного холодной жареной картохи из
сковородки. Мужичонка Петро основателен, сибиряк, держит берега.
Даже пустой бутылки с каплями живительной влаги на донышке не
нашлось. Всё повыкидывал. Сколько япономатерь сможет выдержать его
благотворную тиранию, даже боюсь себе представить.