Усов у меня пока нет. Не в смысле, что не растут, а потому что
не идут они мне, сбриваю их безжалостно. А не идут они мне потому,
что так считает одна вреднющая особа, гуляющая сейчас рядом со
мной. С вредностью я борюсь безжалостно, излавливая и зацеловывая
ее до полусмерти. Мне хорошо с ней, и я славлю судьбу и всех тех,
кто меня опекает там, наверху. Как я с ней встретился? Об этом
разговор особый. Самое интересное, что и я, и она появились в этом
городе недавно и собираемся остаться здесь навсегда.
Я покрутился по свету. И хоть мне не так уж много лет, повидал
многое. Поучаствовал в боевых действиях, поработал спасателем на
стихийных бедствиях. Надоели мне эти адреналиновые ралли. Еще не
знаю, чем в будущем буду заниматься, но принял окончательное
решение увольняться из структур. Поживу покамест тихим обывателем.
Наймусь строителем, или каким-нибудь электриком. Работы я никогда
не боялся.
Кстати, я – Михаил Мосягин, двадцати пяти неполных лет, очень
даже неплохой объект для пристального женского внимания. А что?
Подкачен, где надо, высок, строен, нормальной крепости. Волосы
русые, морда наглая. Кандидат по легкой атлетике, рукопашкой
владею, по шахматам – второй разряд. Еще паркуром иногда
заморачиваюсь, езжу к друзьям на сессии. Еще в зоне моих интересов
мотобайки, радиодело. Вообще я технику люблю. Не кандидатура, а
просто золото, самоварное. Вот только скоро буду не свободен, так
что зря я тут презентуюсь.
Про того, кто со мной бродит, периодически прижимаясь к плечу,
говорить не буду. Тем более, описывать. Не хочется потом вызывать
интересующегося на дуэль и пристреливать, злобно щерясь. Очень я –
миролюбивое существо. Будет потом душа сильно побаливать. Между
прочим, и по стрельбе я тоже разряд имею.
Если Москва стоит на семи холмах, то этот городок на двадцати
семи. Подъемы постоянно сменяются резкими спусками. Городской
транспорт по центру не ходит, только пешеходы пешеходят и
велосипедисты тренькают. Ничто не мешает наслаждаться красивыми
видами домов и отреставрированных церквей. К сожалению, красные
товарищи вволю покуражились над древними строениями, и в
восстановленных зданиях не все воспроизвелось полностью и как
надо.
Набрели на скромную церквушку, стены которой были покрашены в
небесно-голубоватый цвет. Не сговариваясь, направились в само
здание, чтобы насладиться им изнутри. У ограды сидело трое нищих и
просили подаяние. Мы с Лорой кинули им по рублику. Внезапно, один
из них вскинулся и начал выпрашивать у меня благодати, пытаясь
приложиться волосатой и слюнявой физиономией к моей руке. Мне
пришлось побегать от него на манер тореадора. Только здесь вместо
красной тряпки значилась моя правая кисть.