Да и не такие уж слабые у Холаневых ручки. Швабра в руках малой
внушала уважение. Особенно ребрам 'воспитателя'.
Сергей вдруг понял, что улыбается. Тот, кто выполнял
первоначальный отбор, в детях не ошибся. Четырехлетки вчистую
переиграли взрослого мужика. Да, втроем. Да, максимально
использовав эффект неожиданности. Но ведь переиграли. А насчет
неожиданности - это ведь еще догадаться надо. И слаженность
действий какая! Но главное, даже не слаженность. Главное -
решимость, с которой дети бросились в совершенно безнадежную
схватку. Очень нужны люди, которые друг за друга готовы до конца.
Так, как эти мелкие... Либо втроем едем, либо втроем остаемся. И не
прошибить. К любым подвигам готовы. Второй раунд вряд ли закончился
бы в их пользу, а всё равно...
Впрочем, второго раунда Сергей не допустил. Наорал на
воспитателей, поговорил с детьми, разобрался в ситуации и принял
волевое решение. Нагорит, конечно, от генерала, не было девчонок в
плане. Плевать, Холаневу он не отдаст. Нелегкая ожидается у малышки
жизнь. Но здесь и такой не было бы.
Так что, пусть та лярва сама разбирается, как ей документы
проводить. По морде видно - справится. Та еще 'пергидрольная
барышня', в РОНОвских интригах искушена по самое не хочу.
А школа у малышни видна, не отнять. Ай да прадед! Умели в
Красной Армии бойцов готовить...
Книга
'Никто не объяснял, зачем нас забрали в Проект. Но там было
гораздо лучше, чем в детдоме. Постоянные тренировки напоминали
старую жизнь. Да! Нам поменяли имена. Сестра из Наташки стала
Нежданой, Борька - Бурым, и только я остался Мстишей. Впрочем, не
исключено, что и меня звали как-то иначе. По странному выверту
психологии детские имена брата и сестры запомнились, а собственное
- нет. Неважно. Нас учили постоянно. Гоняли без остановки. Благо,
наш родной полигон был виден из окон, а организовать 'борт' в
пустыню проблемы не составляло. И прикрывали очень хорошо, несмотря
ни на что. Учили бегать, плавать, ходить под парусом и на веслах.
Драться с оружием и без, стрелять из лука и арбалета, ездить на
лошади...
Позже в программу обучения ввели огнестрел. Мы ходили по тайге,
тундре и горам зимой и летом. Тренировки воспринимались с радостью,
они напоминали о прошлом, о прадеде, учившем жить именно так.
Еще нас обучали самым странным вещам. Совсем ненужным на первый
взгляд. Например, находить по сотням мелких признаков залежи руды.
Плавить металл, перековывать крицы в мечи и лопатки плугов... Сеять
рожь, пшеницу и клевер. Выращивать картофель из семян. Лечить давно
побежденные болезни, зашивать раны и делать операции. Всевозможным
наукам. Не только математике и физике. Даже забытая в остальном
мире риторика нашла себе место в учебной программе. И языкам. Не
английскому, столь любимому в те годы, а странным, экзотическим.
Старославянскому, латыни, греческому, древнегерманскому, китайскому
и арабскому, грузинскому и армянскому, сербскому и венгерскому.
Военной тактике и стратегии. Всего не перечислишь. Нашим
сверстникам такое и не снилось. Даже в Оксфордах и МГУ.