д’Эльбефу и, скрестив руки на груди, спокойно
уставился в лицо виконту.
– Уходите, – коротко приказал король
Наваррский.
Это стало неожиданностью для всех.
Д’Эльбеф, как бы ни был пьян, все-таки
сообразил, что господин де Гиз в последнее время весьма благоволит
своему недавнему врагу, и если они сейчас в пылу ссоры убьют его,
дело может кончиться плохо.
– Отставить! Назад! – заорал виконт.
Его голос не сразу проник в сознание озверевших от вседозволенности
людей. Наконец они услышали приказ командира и
отступили, дав д’Англере возможность перевести
дыхание.
– Господа, по-моему, мы погорячились,
– примирительно сказал д’Эльбеф, вкладывая шпагу в
ножны. – Сир, я думаю, мы еще увидимся в другом месте,
– добавил он, то ли угрожая, то ли, наоборот, сожалея о
несостоявшемся совместном ужине. Идемте, господа.
И его маленький отряд направился к
выходу.
– Сир, вы спасли мне жизнь.
Благодарю, – произнес шевалье д’Англере,
когда дверь за ними закрылась.
– Я не сделал ничего такого, чего не
мог бы себе позволить, – ответил король Наваррский, задумчиво
наблюдая в окно, как отряд виконта выезжает со двора.
– И как же вы объяснитесь с
господином де Гизом? – д’Англере не мог скрыть
любопытства.
– Ерунда, – отмахнулся
тот, – Гиз еще скажет мне
спасибо, что я не позволил его людям
окончательно поссорить его с королем. Он
ведь мечтает о должности регента.
Д’Англере усмехнулся. Да, этот юноша
стал опытным царедворцем.
Взгляд шевалье случайно скользнул по
лицу одного из дворян короля Наваррского, еще стоявших у входа. Тот
смотрел на своего господина, и в глазах его застыло странное
выражение. Д’Англере догадывался, о чем он думает. Шевалье не любил
таких, как этот человек, но сейчас в душе его невольно шевельнулось
сочувствие.
Следуй голосу ума, а не
гнева
Уильям Шекспир
– Гиз еще ответит мне за это!
– Генрих III ударил ладонью по столу. – Это,
знаешь ли, уже ни на что не похоже. Поднять руку на тебя! На друга
короля! И он еще смеет называть себя моим
союзником!
– Ах! Ох! – Шико воздел
руки к небу, словно
ярмарочный комедиант, представляющий
трагическую роль. – О, сир! Ваш гнев вселяет трепет в сердца ваших
врагов! Позвольте мне позвать придворного живописца, чтобы он
запечатлел этот миг!
– Что ты хочешь сказать? Разве
д'Эльбеф со своими наглецами не заслужил примерного
наказания?