.
На самом съезде Леонид не был, заглянув по гостевому билету лишь в последний день – речь Вождя послушать. Ему вполне хватило разговоров. Все, от умудренных жизнью ветеранов до партийцев последнего призыва, радостно улыбались, повторяя одно и то же: «Все хорошо, все как прежде!» Добавили бы и «Слава богу!», да по чину не полагалось. Конечно, «как прежде» не получилось, достаточно было заглянуть на первую страницу «Правды». Вождь не выступил с докладом, почти не участвовал в прениях, да и присутствовал лишь на половине заседаний. Но не это казалось важным. Главное, что вражьи пророчества не сбылись, – кому на радость, кому на горе. Раскола не случилось, Красные Скорпионы, так и не вступив в смертельную схватку, обернулись старыми друзьями и товарищами по партии. Троцкий рукоплескал Зиновьеву, Каменев поддерживал резолюцию Бухарина. Вместе осудили национал-уклонизм, объединили ЦКК и РКИ и защитили монополию внешней торговли. Тот, кто был понаивнее, посчитал это следствием общей радости по поводу выздоровления любимого Вождя, циники же, усмехаясь, называли случившееся «поминками по Генсеку». Год сталинского секретарства вспоминался теперь как дурной сон.
«Личность партии нужна, – строго заметил в своем докладе товарищ Ким. – А культ личности – нет!»
Самого товарища Сталина на съезде не было, но и его не обидели – оставили в Политбюро, вернув знакомый по прежней работе «национальный» наркомат. «Не все Троцкому радость», – ухмылялись все понимающие циники. В Центральном Комитете любили и умели взвешивать…
Вождь выступил в последний день съезда, уже после выборов ЦК. Говорил недолго, минут двадцать. Леонид слушал – и удивлялся. Мысль Предсовнаркома парила в неимоверных высях: Мировая революция, освободительное движение колониальных наций, как союзник пролетариата, неизбежный кризис империализма, который уже этой осенью непременно разразится новым взрывом восстаний и революций… В конце речи, под бурные овации, Вождь предложил дополнить известный лозунг Маркса про «пролетариев всех стран» словами про их, пролетариев, новых союзников.
Итак, пролетарии всех стран и угнетенные народы, соединяйтесь! Леонид недоумевал и честно пытался понять. Угнетенные народы далеко, а со страной как быть? Неужели Вождь со своих горных высей ничего не замечает?