Алексей, видно, успел притерпеться к
запаху, потому что остальные члены экипажа учуяли его без дотошного
принюхивания, когда парень только появился в дверях.
– Я бы даже сказал –
отлили, – злорадно заметил Теодор, отодвигая тарелку. –
Нечего было каюту нараспашку бросать. По инструкции, во время
стоянки двери всех отсеков должны быть закрыты, я же предупреждал!
Во избежание утечки либо проникновения чужеродной биомассы.
Станислав кашлянул и выразительно
посмотрел на пилота. Если бы за каждое нарушение устава
гражданского космофлота платили по единице, то за минувшие два
месяца Теодор сколотил бы миллион. Каюту, правда, пилот
закрывал – чтобы чужеродная биомасса не ужасалась царящему там
беспорядку.
– Но я же выходил всего на пару
минут, в уборную! – отчаянно защищался Алексей.
– Кошке пары минут тоже
хватило.
– А разве она до сих пор на
корабле? – изумился новичок.
Полина заерзала под его взглядом и
смущенно пообещала:
– Сейчас доем и обязательно ее
поймаю.
– А мой ботинок?!
– Хорошо-хорошо, – девушка
брезгливо взяла ботинок двумя пальцами за задник, – попробую
его отмы… Ой, слышите?
Члены экипажа друг за другом
повскакивали с мест и прильнули к иллюминаторам. За столом остался
сидеть только Дэн – камеры наружного наблюдения передавали
Маше и заодно киборгу изображение сразу с двух точек. По космодрому
медленно ехала бронированная машина, сопровождаемая двумя
полицейскими флайерами – один спереди, другой сзади. За ней
шлейфом тянулась толпа с плакатами на щитах и растяжках. В первом
ряду – кто бы сомневался! – маршировала Анастасия, на
ходу что-то упоенно вещавшая в микрофон.
– О боже, неужели еще одна
кошка? – обреченно предположил Станислав.
– Нет, – получше
присмотрелся Вениамин. – Кажется, это наш последний груз
доставили.
– Не многовато ли народу для его
перевозки? – скептически заметил Теодор. – Станислав
Федотович, а что там?
– Елка, – недоуменно пожал
плечами капитан.
– Какая еще елка?!
– Самая обычная. –
Станислав сверился с записями комма. – Метр сорок, с корнями,
в ящике с питательной средой. Какой-то ностальгирующий эмигрант
пожелал встретить Новый год с настоящей живой елкой.
– Теперь понятно, почему тот
старичок так радовался, что мы согласились ее взять, –
обреченно сказал доктор. – Все местные компании понимали, чем
пахнет этот контракт.