Завтрак прошел в атмосфере всеобщего
уважения и предельной вежливости, как в президентском дворце после
подписания мирного договора с заолтанцами (мирным он стал
совершенно случайно, и обе стороны боялись лишний раз дыхнуть в
сторону друг друга, чтобы не обнулить успешные переговоры).
– Станислав Федотович, а может,
вы нам хотя бы научно‑популярные фильмы разрешите, а? –
рискнула Полина, когда капитан уже по‑домашнему расстегнул мундир,
чтобы съеденные бутерброды устроились поудобнее. –
Исключительно для самообразования!
Хорошему правителю полагалось быть не
только суровым, но и милостивым.
– Только на личных терминалах в
каютах, – величественно смягчил он приговор. – Но без
пива и ТИХО! Если услышу хоть один вопль, получите еще одну
штрафную неделю.
Станиславу показалось, что так
команда не радовалась даже при выдаче премии.
* * *
В день посадки Вадим проснулся
по‑армейски рано, хотя лег, как всегда, два с половиной часа назад,
маловато даже для киборга. Ледяной душ слегка поправил дело, но
мешки под глазами так и не разгладил.
– Рефлексы, – невесело
пошутил спецагент при виде капитана.
– У меня тоже, – усмехнулся
Станислав. Сам он не считал этот пункт маршрута чем‑то особенным,
но подсознание рассудило иначе, подняв бывшего космодесантника за
полчаса до будильника.
– Так странно… – Вадим
снова повернулся к иллюминатору, тщетно пытаясь понять, что
испытывает при виде близкой белой звезды и крохотной изумрудной
песчинки на ее орбите. – Раньше мы прилетали сюда на штурмовом
крейсере… Высаживались строго на теневой стороне, под прикрытием
орбитальных боевых комплексов… А теперь замороженные сосиски для
сети быстрого питания везем.
– Ну и отлично. –
Станислав, напротив, смотрел на Шебу с заслуженной гордостью.
Двадцать лет кряду – и еще три года назад – эта планетка
была «диким западом», где окопались бежавшие с Земли боевики и
прибившаяся к ним шушера (черт бы с ними, но у них были деньги,
флот и доступ к урановым шахтам, что грозило серьезными проблемами
в будущем). За время конфликта тут каждый третий космодесантник
побывал – и каждый десятый остался. – Хоть посмотрю на
нее днем и без оптического прицела.
– Оружие там до сих пор
разрешено, с четырнадцати лет, – возразил Вадим. –
Природа очень агрессивная, по‑хорошему надо бы биоформацию
провести, но для этого придется всех годика на три‑четыре отселить.
А там промышленность налажена, да и обжились уже люди. На Шебе же и
до боевиков сидела крупная община, плюс их семьи туда
перебрались…