– Оденься, пожалуйста.
Киборг подошел к валяющимся на полу
вещам – нижнему белью и голубой больничной пижаме – и принялся
неуклюже, словно впервые их видит, напяливать на себя. Штаны
оказались разорваны в поясе, и, когда Кай, натянув их, разжимал
руки, штаны тут же спадали. Киборг с каменным лицом наклонялся,
подтягивал их, отпускал – и, кажется, мог заниматься этим до
скончания энергии.
– Кай!
Киборг выпрямился и замер. Штаны
упали.
– Хватит. Отдай.
Мэй выдвинула один из ящиков и
вытащила оттуда аккуратно сложенные штаны. Стрелок ожидал, что она
воспользуется ящиком для передач, но женщина по‑простому открыла
дверь изолятора и протянула руку. Киборг послушно вложил в нее
рваные штаны и взял новые.
– Надень их и погуляй по комнате.
Выходить нельзя. Влезать на мебель нельзя. Опрокидывать предметы
нельзя, – монотонно, словно надиктовывая программный код,
перечислила психолог.
– Новенький? – понимающе спросил
Стрелок.
– Если бы! – Мэй изучила рваные
штаны, поняла, что починке они не подлежат, и ее потянуло
выговориться: – Кай у нас уже полгода, но единственное, чего мы за
это время добились, – он перестал кидаться на людей. Понял, что за
убийство его запрут тут навсегда или вообще ликвидируют, а это
противоречит его планам. Но общаться с нами Кай по‑прежнему не
желает и хватается за любой повод обойти или переврать приказ.
Разумеется, мы занимаемся с Каем по три‑четыре часа в день, выводим
на прогулку, пытаемся достучаться… но все бесполезно. Вот и
приходится в остальное время держать его в изоляторе, чтобы не
навредил себе или другим.
– Вы бы ему туда хоть колоду карт
положили, что ли!
Стрелок подумал, что в пустой
стеклянной коробке три на три метра любой за полгода с ума сошел
бы. Даже подушки на койке нет, просто возвышение в изголовье.
– Мы пытались увлечь Кая хоть
чем‑нибудь – игры, фильмы, книги, рисование, конструкторы, – но он
все игнорирует или портит. Можно, конечно, приказать ему смотреть в
вирт‑окно или раскладывать пасьянс, но тогда это будет делать
программа, а сам он замкнется еще больше.
– Неужели его совсем ничего не
интересует?
– Кай хочет только одного – вернуться
к хозяину. И, кажется, вбил себе в голову, что чем хуже он будет
себя вести, тем быстрее мы его отдадим. – Мэй с досадой и
состраданием наблюдала за «гуляющим» киборгом. – Вот только хозяин
сам попросил нас «поскорее забрать этого монстра, а то страшно с
ним в одном доме находиться».