что перед ним, и бессильно
выругался. Что ж ты даже тушу не забрал, урод?! Это уже не
браконьер, а маньяк какой-то, убивающий чисто ради
удовольствия!
Женька категорически не понимал, в чем кайф стрельбы по живым
существам. Он честно отслужил в армии обязательные полтора года, но
переходить на контракт отказался, хотя его и начальство
уговаривало, и даже родственники-друзья, полагая, что для рослого
сильного парня, не обремененного красотой, талантами и амбициями,
это самое то. Женька, в общем-то, был не против защищать Родину, но
в данный момент на нее никто не нападал, а утаптывать плац,
разгонять демонстрации и ввязываться в чужие военные конфликты он
не видел смысла. Да и в целом был человеком мирным, хоть и
метким.
Лесник снял станнер с предохранителя и всадил в кучу несколько
зарядов, целя в разные места. Оглушенные трутовики посыпались с
добычи, как теннисные шарики, куча осела и расползлась, до середины
обнажив лежащий на животе свиной скелет. Судя по размеру и коротким
клычкам — взрослая самка, что вдвойне досадно. Самок в эдемской
популяции и так намного меньше, чем самцов, они хуже переносят
морозы.
Следы уходили под кучу и той же редкой четкой цепочкой
продолжались за ней, а затем возвращались обратно, теперь в
компании, и с той стороны скелета их было много-много, вперемешку.
Похоже, бегун прошел балку до конца, отыскал удобный лаз наверх
(снаружи его фиг заметишь!) и привел по нему второго охотника.
Браконьеры завалили вепря, сголографировались с трофеем и
отправились восвояси, бросив труп сыроежкам, — трутовики-то
мяса не едят, они уже потом наползли.
Женька достал из нагрудного кармана видеофон и сделал несколько
снимков для отчета. Будет повод опять капнуть Борисычу на мозги: «А
вот был бы у меня киборг...»
Трутовики быстро оправились от нейрошока (сколько в них тех
нервов-то!), и принялись частью расползаться, частью снова
присасываться к еще розоватым костям. Через неделю от скелета
останется только пятно белой плодородной трухи вперемешку со
спорами.
И тут Женька вспомнил, что Сережка Крускоп, бывший одноклассник
и нынешний преподаватель зоологии, просил у него полный скелет
вепря для университетского музея. Куда уж полнее — молодое,
здоровое животное, даже все зубы на месте! Так, по крайней мере, в
смерти свинки будет хоть какой-то смысл.