Холодный воздух октября продирал до костей, и я поняла, что нужно скорее заходить домой, а то опять слягу. И только собралась идти, как услышала шаги. Явно не бабушкины. Рванула к двери в баню и прижалась к стенке предбанника, где у бабушки было все для отдыха, почти как в городских саунах.
Дверь открылась, и вошел сосед, недовольно смотрящий на испуганную меня.
– Ты что, совсем спятила? Куда побежала раздетая? Ты только переболела! И на улице стояла… – грозно рявкнул он.
– Я не… – попыталась соврать я, видя, как медведь надвигается на меня.
– Черт, не нужно рисковать своим здоровьем, если я тебе противен. Так и скажи, чтобы отвалил. Я не идиот и все понимаю… – грубо выдал он, упираясь руками в стену по бокам от меня. – Отталкиваешь словами, притягиваешь взглядом, жестами, желанием. Ты…
– Прости, просто… – пролепетала я.
– Я тебе не нравлюсь? – уверенно спросил Дима.
– Нет… да. Мне никто не нравится.
– Что это означает?
– То, что вы все предатели, и серьезных отношений я не хочу, – гневно отчеканила я, чтобы уж все разобрать и не возвращаться к данному вопросу.
– А несерьезных? – поинтересовался дикий медведь, впиваясь в меня взглядом.
– Не знаю я! – закричала я.
– Понял! – прорычал Дмитрий и, быстро убрав руки, развернулся, чтобы идти назад.
Меня это прямо взбесило. Сама себя не понимала, хотела и бесилась, желала и боялась. Резко подалась вперед, дергая его за руку, и недовольно прошипела:
– Дима, подожди. Как ты можешь понять, если я сама себя не понимаю?!
Мужчина повернулся и прохрипел:
– Не играй со мной. Я не железный.
– Оо-о-о… Да что же все так трудно… – выкрикнула я.
– А хочешь легко? – как-то уж очень тихо спросил сосед.
– Да я сама не знаю… что хочу… Я…
Досказать он не дал, так как я мгновенно оказалась у стены, и через мгновение на мой рот обрушился свирепый ураган. Боже, я даже простонала ему в рот от того удовольствия, что он творил своими губами и языком. Я отвечала отчаянно, дико и страстно.
Его руки подхватили меня за ягодицы и приподняли, вклиниваясь своим телом между моих ног. Страсть… неконтролируемая, взрывная, сводящая с ума правила нами. Он поглощал, а я отдавала. Он требовал, я подчинялась. Когда его пальцы отодвинули трусики, и палец вошел в лоно, я протяжно простонала от приятного такого необходимого вторжения.