Но если по городу зимой ещё можно более-менее сносно бегать голышом, то по лесу – удовольствие не из приятных. На пути постоянно попадались густые кустарники, их тонкие ветви больно хлестали по телу. Через пять минут безудержного бега грудь и живот покрылись кровоподтёками. Я мчался, почти не глядя под ноги, натыкался горящими от холода ступнями на мелкие сучки, скрытые под сугробами. Боль жуткая! Поневоле пришлось перейти на шаг. Становилось всё холоднее, немилосердный ветер дул в лицо, а босые ноги, по ощущениям, касались не снега, а горящих углей. Тело единственным доступным способом сопротивлялось холоду: температура возрастала. Но долго я так выдержать не мог. Идти становилось всё больнее. Я стиснул зубы и терпел. Через минуту по спине поползли холодные мурашки. Я упрямо шёл, но толком не знал, куда.
Я выдержал ещё минут пятнадцать. А потом споткнулся о выступающий из-под сугроба корень дерева и упал без сил. Последнее, что увидел, прежде чем закрыл глаза – иссечённые и кровоточащие ноги. Ну и ладно! Пусть погибну, но я добился своего: сбежал из ужасного мира, полного лжи, и не стал идиотом.
Милен и Ярослава. Из ноосферы «Райского сада»
Тревога набросила покрывало тьмы на душу Милена. Он безостановочно бродил по широкой горнице. В углу тихо потрескивал камин. Ярослава с беспокойством поглядывала на сына. Вскоре она поняла, что терзает его душу, и заботливо произнесла:
– Милен, ты переживаешь за человека из города? Увы, он не дошёл до нас, и мы ничего не противопоставим исоргу.
– Конечно, я беспокоюсь. На вид ему почти двадцать пять лет, но он разумнее остальных. Неужели и он обречён на безумие?
– Увы, видимо, да. Ты прекрасно знаешь, что мы с тобой единственные сохранившие чистый рассудок. Нас окружают города сумасшедших. Увы, если бы не исорги. Они разрушают разум, убивают души.
– Нет, я не имею права просто смириться с этим! Неужели мы ничего не изменим?
– Сынок, ты прекрасно знаешь: сколько ни пытались – ничего не получалось. Мужчину контролирует исорг. Нам нечем сражаться со странной женщиной. Энергия сада мирная, она не предназначена для боёв, пусть и во имя справедливости.
– Точно! Мама, точно! – Милен застыл на месте. Его озарила мысль. – Энергия сада мирная, но разве она не пожелает лучшего для той, что её сродни? Есть идея – освободить солнечную энергию. Она пленённой птицей томится в панелях. О, боги, почему я раньше не подумал об этом! Мы отключим электричество во всём городе, и люди получат шанс сбежать.