Я привычно смотрел на нее, находящуюся в моем сне, но при этом где-то настолько далеко, что я сомневался, существует ли она вообще.
В своей жизни, помимо города, я не видел ничего, но в своем сне я всегда находился на берегу небольшого озера, окруженного лесом. В моем сне было солнечно, а она…
Она сидела совсем рядом со мной, на расстоянии вытянутой руки, но я не мог коснуться ее.
Я иногда говорил ей что-то. Спрашивал, рассказывал о себе, но девушка, конечно, не слышала.
Она смотрела на отражение в воде, и в этом отражении я видел то, чего существовать не могло… Например, полуженщину-полуптицу или человека, по своему желанию обращающегося в собаку.
И я тоже не слышал того, что происходило на ее «стороне».
Какое-то время я хотел привлечь ее внимание – кричал, махал руками и даже прыгал, но от этого не было никакого толку.
Будто невидимая стена предстала между нами, а потому большую часть времени я просто смотрел. А она лежала на траве, плела венки, смотрела на отражение в озере – в такие моменты она, бывало, смеялась или даже плакала, а один раз я видел, как она танцует. Смеется и танцует.
О, как бы я хотел в тот момент знать, что так сильно ее обрадовало, но не смог разобрать ни слова из сказанного в отражении.
И сегодня, в эту ночь, я просто лежал на траве, глядя на девушку, а она болтала ногами в воде, намочив край сарафана. Но, похоже, ей это было безразлично.
– Нат! Нат! – меня за плечо трясла Каиса. Еще растрепанная и сонная, она стояла рядом. – Нат, ты опять ел это?! – и сестра указала пальчиком на мох, оставшийся на столе.
– Да не кричи, – я поднял голову со стола. Похоже, доплестись до своего матраса у меня вчера сил не хватило.
– Как это не кричи? – она схватила мох со стола и попыталась уйти, чтобы выкинуть его в раковину, но я удержал ее за руку.
– Знаешь, сколько я за это отдал? – попытался я, но Каиса скинула мою руку.
– Столько же, сколько мог бы отдать за приличные ботинки? – переспросила она, и я услышал звук льющейся воды.
– Примерно, – нехотя кивнул я, с ужасом осознавая, что работать мне еще не меньше недели, чтобы позволить себе еще столько же.
И в тот же момент цена за ваорани, казавшаяся мне вполне приемлемой вчера, вдруг показалась неоправданно огромной. Тем не менее, я себя сдержал, чтобы не наорать на Каису. Стоит ли винить ее за то, что она пытается удержать от зависимости?