– Да ничего, – спокойно сказала Яна, кромсая овощи. – Ничего не означает. Если его нет ни в морге, ни в больнице, ни в ментовке, это не значит, что его нет нигде. Я тоже звонила в милицию.
– И что они сказали? – сдавленным голосом спросила свекровь.
– Да ничего, – ответила Яна. – Говорят, мол, пишите заявление, но когда его будут искать – это вопрос. Да вы сами все знаете.
– Ну да, ну да. – Голос свекрови упал почти до шепота.
Она помолчала несколько секунд, затем спросила:
– Что делать-то будем?
– Не знаю, – сказала Яна, вываливая овощи в салатник.
Она и вправду не знала. Она впервые попала в ситуацию, которую иначе как дурацкой классифицировать было нельзя. А с дурацкими ситуациями она не знала, как обращаться. Она была специалистом по нормальным случаям, но никак не таким, как тот, который приключился с их семейством сегодня. Она собиралась лечь спать в надежде, что завтра утром все само собой разрешится.
– Поспите, – посоветовала она свекрови.
– Что? – обомлела та.
– Поспите, говорю. Вам надо отдохнуть.
– Ну, ты даешь! – Голос свекрови взметнулся к верхнему регистру. – Неужели тебе все равно?! Да я не смогу заснуть! С сыном неизвестно что, а она: «Поспите»!
Из трубки понеслись короткие гудки.
Кто б сомневался, усмехнулась Яна, измельчая сыр теркой. Истерики. Как всегда.
«Неужели тебе все равно?» Да нет. Пожалуй, не все равно. Пожалуй, хочется Димку убить. Переживать? Это вряд ли. Яна верила в то, что, если бы что-то случилось, ей бы уже об этом сообщили. Без вести?.. Да ну, ерунда. Телевизионные бредни.
Хлопнула входная дверь. Через секунду дочь заглянула в кухню.
– Привет!
– Привет, – откликнулась Яна. – Есть будешь?
– А что дают? – поинтересовалась дочь.
– Салат с сыром.
– Можно.
– Тогда подруливай. – Яна достала из сушилки тарелки.
Дочь исчезла. Яна слышала, как она протопала в свою комнату, хлопнула дверцей шкафа, зашуршала одеждой. Через пару минут дочь опять появилась в дверях кухни. В пижаме. Яна поморщилась. Она терпеть не могла халаты и пижамы в качестве домашней одежды. Халаты и пижамы хороши совсем к ночи, считала Яна. Но говорить дочери ничего не стала. Не было сил.
– Папа? – спросила дочь, ставя на стол корзинку с булочками. – Объявился?
– Нет, – качнула головой Яна.
– А-а… – протянула дочь и опустила глаза.
– У тебя-то все нормально? – спросила Яна, когда они сели за стол. – С подработкой.