Вот и все: просто, как раз-два-три.
Конечно, я мог бы усложнить процесс, но не думаю, что мир нуждается в дополнительных сложностях. В нем и так достаточно всякой ерунды. Вы не должны говорить, как девочка, – вы должны просто говорить со своей дочерью, и основная ваша задача – выслушивать ее. Чем чаще вы будете это делать, тем лучше она будет себя чувствовать и эффективнее разбираться с теми многочисленными трудностями, которые ожидают ее в жизни.
Отец, который временно потерял рассудок, голос и дочь
Через десять минут разговора с семейством Бартлетт я понял, что больше не могу игнорировать сидящее в углу крупное толстокожее – слона.
Миссис Бартлетт работала адвокатом, мистер Бартлетт – бухгалтером, а Салли
было четырнадцать, и она была ужасна. Ужасна не всегда – только «ситуативно». До одиннадцати лет Салли росла замечательным ребенком, но с тех пор много воды утекло. Она не убивала котят, не грабила банки, но постоянно обижалась и оскорблялась. Родители привели ее ко мне, волнуясь из-за того, что она без конца на них злится.
Слоном была не она – слоном в моем кабинете оказалось молчание мистера Бартлетта. Мистер Бартлетт испускал отчаянную тишину, а его жена и дочь ее заполняли.
– Подождите-ка, – сказал я. – Прежде чем мы продолжим, я хочу задать вопрос.
Все посмотрели на меня, то есть почти все. Салли закатила глаза и уставилась в какую-то точку над моим столом – похоже, эта точка ее особенно раздражала.
– Почему вы ничего не говорите? – спросил я мистера Бартлетта.
Он смущенно поерзал в кресле, словно не привык привлекать к себе такое внимание.
– Я понял, что в обществе Салли лучше вообще ничего не говорить, поскольку всё, что я говорю, обычно неправильно.
– Неправильно? – переспросил я. – И что, например?
– Честно? Понятия не имею, но что бы я ни сказал, оказывается не тем, чем надо.
Я посмотрел на Салли, чье полное боли лицо выглядело одновременно оскорбленным, обиженным и надменным.
– Да, ее легко обидеть, – сказал я. – Она просто рождена для того, чтобы обижаться.
Салли одарила меня одним-единственным злобным взглядом и отвернулась.
– Ух ты, – продолжил я. – Отлично. Таким взглядом ты могла бы убивать мух. Как органический инсектицид, полностью био-разложимый и углеродно-нейтральный.
Папа засмеялся.
Салли – нет.
– Значит, вы действительно не разговариваете в ее присутствии?