Колян размотал фольгу, пленники
ненадолго зажмурились от яркого света, но очень быстро к нему
привыкли.
— Макс, я пойду снаружи побуду, если
понадобится сделать их сговорчивыми, зови!
Я кивнул, товарищ ушёл, а мы с
Соломонычем продолжили разглядывать уже полностью адаптировавшихся
к свету пленников.
— Вы догадываетесь, где вы
находитесь? — спросил я, выдержав еще небольшую паузу.
Ответили мне одновременно.
— В подвале, — сказал Герасим.
— На Точке — произнёс
Прокопенко.
Из этого я сделал вывод, что
генерал-майор КСК явно посмышлёней.
— Вы оба правы. Вы находитесь в
подвале на Точке. Причём на Точке вы находитесь достаточно долго,
чтобы распрощаться с возможностью покинуть её без
последствий.
Мои слова не вызвали никаких эмоций
у Прокопенко, а вот Зубков явно погрустнел. То ли генерал-майор КСК
лучше владел эмоциями, то ли давно понял, что к чему и основной
период его расстройства уже прошёл.
— Но у вас есть возможность покинуть
это грустное место, — продолжил я. — Именно поэтому я
пригласил вас в этот обитый металлом подвал, чтобы без контроля
Системы обсудить с вами эту возможность.
Прокопенко посмотрел на меня с явным
интересом, а вот Зубков видимо, ещё не пришёл в себя от полученной
новости. Он стоял с довольно глупым выражением лица и испуганно
оглядывался. Его поведение меня насторожило. По сравнению с
прошлым обещанием Соломоныча его убить, нахождение на Точке было не
таким уж и плохим вариантом. Либо Герасим просто на почве стресса
не мог никак прийти в себя.
— Вы знаете, — сказал я. — Что у
меня есть иммунитет к пострезервационному синдрому. Это умение я
сделал основным свойством моего клана. Каждый, кого я приму в клан,
получает этот иммунитет. Большая часть населения Точки уже на днях
покинет её и отправится по домам. У вас есть возможность
присоединиться к ним.
— Что мы за это должны сделать? —
спросил Прокопенко.
— Не сделать, а делать! — исправил
его Соломоныч. — Помогать нам. Постоянно и качественно.
— А если мы откажемся? — неожиданно
агрессивно спросил Герасим.
— Твоё право. Теоретически мы просто
могли бы тебя отпустить, пойдёшь искать себе работу, чтобы на Точке
с голоду не сдохнуть. Но это теоретически, — голос Соломоныча
приобрёл металлические нотки. — Прокопенко мы и отпустим,
если что. А вот с тебя я лично сдеру кожу, как и обещал.