Я попытался прочитать характеристики
у каждого из товарищей, затем вызвать Систему, во всех случаях меня
ждала неудача. Убедившись таким образом, что экранирование подвала
действительно работает, я встал из-за стола и сказал:
— Друзья мои, братья! Я поздравляю
нас всех с этой победой! С большой и, надеюсь, окончательной
победой над Красным Альянсом Точки Ч и одновременно с маленькой, но
такой важной первой настоящей победой над Системой! Спасибо
вам!
Минут за двадцать мы вкратце
пробежались по самым важным темам. Решили как можно сильнее
форсировать поиски Медведя и Шамана, чтобы покончить уже с
сопротивлением. Смоляков ещё раз уверил нас, что ситуация под
контролем, остатки сопротивления гасятся, а периметр на замке. Он
высказал предположение, что в течение суток наши враги будут
пойманы.
Бывший распорядитель, вообще, всех
нас очень удивил, заявив, что планирует порвать со своими бывшими
работодателями и полностью сконцентрироваться на помощи нам: на
организации обороны Свободного Города и обеспечении его
безопасности. Также он сказал, что почти девяносто процентов его
бывших подчинённых готово последовать его примеру. На что Соломоныч
тут же сказал, что и Смолякову и его людям будет гарантировано
сохранение жалования, а, возможно, даже и повышение.
Ещё мне удалось убедить Генриха и
Сибиряка в том, что в Свободном Городе, даже на территории
контролируемой блатными альянсом, не должно быть ни рэкета, ни их
криминальных «профсоюзов». Генрих сразу понял, что со мной на этот
предмет лучше не спорить. А на попытки Сибиряка объяснить всем, что
на таких отношениях строится вся экономика их альянса, я ответил,
что теперь она будет строиться на честном и добросовестном труде. А
кого это не устраивает, тот может продолжать жить по старым
законам. Но вне нашего клана и без нашей защиты и иммунитета к
пострезервационному синдрому. Сибиряк, вынужден был со мной
согласиться, хотя несколько раз заявил, что это неправильно. А
после того, как я объявил, что проверку факта ликвидации
«профсоюзов» поручу Коляну, Жора совсем сник. Возможно, до этого он
ещё питал некоторые надежды сохранить всё, как было, но теперь
окончательно понял, что наступают новые времена и с ними приходят
новые порядки.
Поговорили о том, что необходимо,
как можно быстрее, начинать принимать в клан жителей поселения. Это
усилило бы наши позиции очень сильно. Но вот в вопросе, кого
принимать, а кого лишить такой привилегии, обнаружились
принципиальные противоречия. Я предложил объявить амнистию и
принять всех, но встретил возмущённое неприятие этой идеи со
стороны Генриха, Сибиряка и Рината. Они категорически не хотели
находиться в одном клане с теми, кто лишил жизни их товарищей. И в
отличие от идеи с ликвидацией «профсоюзов», в этот раз я понял, что
давить нельзя. Ребята имели право на такую позицию. Надо было
искать компромисс. И как оказалось, Соломоныч уже давно его нашёл,
причём там, где никто из нас и искать бы не стал.