и тайком подсовывала ему всякий раз, когда он приходил без няни. Почти каждый день на прошлой неделе он после обеда мчался на наш этаж и, задыхаясь от бега, вытягивал шею, чтобы посмотреть, на месте ли книга.
В те дни, когда долгая зима еще не наступила, Иэн напоминал надутый гелием воздушный шарик. Не только смешным голосом, но еще и манерой разговаривать с высоко поднятой головой, глядя куда-то вверх и подпрыгивая на месте, будто ему с трудом удается не оторваться от земли.
(“А предшественники-то у него были?” – спрашивает Гумберт.
Нет. Не было. Прежде я никогда еще не встречала никого, похожего на Иэна.)
Всякий раз, когда не удавалось найти на книжных полках ничего, что бы ему понравилось, он подходил к моему столу, наваливался на него грудью и спрашивал:
– Что же мне почитать?
– “Как прекратить ныть”, – отвечала я ему. – Или “Введение в электронный каталог”.
Но он-то знал, что я шучу. Он знал, что это мой самый любимый вопрос на свете. И я каждый раз непременно что-нибудь для него подбирала. То “Мифы Древней Греции”[9], то “Колесо на крыше”[10]. Обычно Иэну нравились выбранные мною книжки, а мифы произвели на него такое сильное впечатление, что он потом еще месяца два бредил мифологией.
Лорейн заранее предупредила меня о сложностях с матерью Иэна, и я внимательно следила, чтобы у книг, которые он читает, были безобидные названия и приятные обложки. Ничего устрашающего, никаких “Игр в Египет”[11] и тому подобного. Когда Иэну было восемь лет, он как-то раз пришел к нам вместе с няней и взял “Театральные туфельки”[12]. На следующий день он вернул книгу в библиотеку, потому что ему разрешали читать только “мальчишеские книги”.
К счастью, его мать, похоже, не слишком хорошо разбиралась в детской литературе. Поэтому мимо ее радара проскользнули незамеченными “Моя сторона горы”[13] и “Из архива миссис Базиль Э. Франквайлер, самого запутанного в мире”[14]. Я только потом сообразила, что в обеих книгах рассказывалось о побегах, но, честное слово, тогда мне это и в голову не пришло.
Мы прочитали две главы, и я стала тянуть время до пяти тридцати, когда половина мам будет вприпрыжку спускаться к нам по лестнице в теннисных юбках, а другая – выбираться с младенцами из отдела книжек для самых маленьких.
– Кто в этой книге положительный герой? – спросила я.