Меня беспокоила не собственная
безопасность, меня терзал лишь один вопрос: успел ли я? Площадка
перед домиком была абсолютно чиста, ни единого признака ещё
чьего-то присутствия, кроме Воу я не заметил. Но это не важно,
никого могло и не быть: пугливая девчонка-доходяжка против форкоша
ничто.
«А… капитан. Допрос отменяется», –
медленно вкладывая в моё сознание каждое слово, отозвался Воу,
когда я с ним поравнялся.
Только ко мне он так и не повернулся,
продолжал смотреть на дом долгим и странным взглядом. А я смотрел
на него, и во мне при этом закипала невиданная прежде злость, с
которой ни один ДИС не смог бы справиться, чтобы вернуть мне
хладнокровие и рассудительность. Перепачканная в свежей крови морда
форкоша сорвала все установленные психо-эмоциональные установки, я
перестал помнить о своей должности и гражданстве. Что-то в этот
момент во мне будто бы надорвалось.
– Где девчонка?! – стискивая кулаки,
спросил я.
Опоздал! Я всё-таки опоздал!..
Глупец…
«Она в доме», – как-то отстранённо
ответил Воу, будто бы не видя изменений во мне, не чувствуя
опасности. «Лучше поспеши, успокой её. Она меня испугалась».
Значит, я успел?.. Или нет?..
Я зыркнул в сторону дома и снова на
него. Отчаянно хотелось бежать к ней, взглянуть, и в тоже время не
хотелось.
– Что вы ей сделали?
Терпеть. Держаться. Я человек,
человек этого времени. Мне нельзя срываться…
– Что?
Служить, защищать, стоять на страже…
Ар!
«Эта кровь – моя».
Что? С чего бы?
И всё-таки я пригляделся. Остыв
немного, после его ответа теперь трезвым взглядом я смог убедиться,
что кровь действительно принадлежит форкошу.
«Я пришёл только поговорить», –
обращая ко мне свой печальный взор, ответил Воу. «Но не смог. Она
меня не слышит».
– Что за бред? Это невозможно! –
возмутился я, даже не пытаясь скрыть от него насколько плоха эта
ложь.
Не слышать форкоша… Глупость
несусветная. Ворваться в сознание, сломать, подчинить – всё это
легко для такого высокоинтеллектуального существа, как форкош. Им
нельзя сопротивляться, иначе будет хуже: безумие – вот награда для
храбреца. Они редко этим пользуются, форкоши выше этого, но если их
задеть, если сделать что-то возмутительное…
«Возможно», – перебивая поток моих
мыслей, спокойно возразил Воу. «Для неё я зверь. Её сознание
спутано».
Я застыл в замешательстве. Я не
верил, не хотел ему верить. Я так много слышал об этом, я знал, но
глядя смотрителю в глаза, не мог ничего возразить, потому что успел
узнать этого форкоша и его принципы. Воу много лет, он сам член
Совета форкошей, он глава многочисленного и почитаемого рода, и он
не нуждается во лжи, чтобы добиться чего бы то ни было.