В хаосе оккупации кое-кому из солдат удалось бежать и вернуться домой. Они уже успели влиться в повседневную крестьянскую жизнь – работали, как прежде, поднимаясь в пять утра, чтобы накормить скотину, а летом и того раньше. Однако ходили слухи о военном призыве, так что, вполне возможно, их свободе предстояло скоро закончиться. Правительство Виши готовило la reléve – мужчинам из «свободной» зоны предлагали потрудиться на благо Германии. И хотя пока идея преподносилась под маской «добровольности», никто не сомневался, что скоро призыв станет обязательным. За каждого годного к службе французского волонтера обещали освободить троих французских военнопленных. Лаваль отчаянно торговался, пытаясь сыграть на чувстве вины и заставить людей покинуть родные дома ради страдающих соотечественников.
Люк знал: в результате плана Лаваля во многих семьях воцарится раздор. Он ненавидел французскую полицию и milice, принимавших участие в этом шантаже. Вот уж он сам и пальцем не пошевелит на пользу немецкой военщины. Хотя иные из односельчан наверняка перешептывались у него за спиной: ведь он молод, годен к строевой службе и неженат – идеальный кандидат на двухгодичные принудительные работы в Германии, если уж совсем прижмет. Впрочем, как он понимал теперь, немцы не захотят видеть на своей территории людей с еврейской фамилией.
Призыву он не подлежал, поскольку его засчитали среди производителей ценного сырья – одного из важнейших источников благосостояния Франции.
Лаванда была основным ингредиентом для процветающей парфюмерной промышленности. Америка с радостью покупала бы у Люка все эфирное масло, сколько ни произведи, однако молодой человек предпочитал сбывать большую часть товара парфюмерам из Граса, северо-западной части Прованса. Они щедро платили за подлинный лавандовый экстракт, который получали из цветков, собранных вручную ровно в тот миг, когда лаванда достигает пика цветения и дает самый сладостный, почти дурманящий аромат.
Как выяснилось, Люк был нужен не только Франции: немцы тоже хотели, чтобы французы выращивали как можно больше лаванды, ценящейся еще и природными антисептическими свойствами. На передовой, где раненые нуждались в волшебном масле, постоянно требовались все новые и новые поставки.
Проходя мимо бара, Люк улыбнулся и кивнул собравшимся. Его окликали, чтобы передать привет родителям, – деревню успел облететь слух, что семейство Боне вернулось.