– Как дела, фрау фон Нордхайм? – спросил он, постучав в дверь.
– Какие могут быть у меня дела! Составьте компанию слепой старухе, – послышалось из-за двери. – День такой длинный, дорогой Грегор.
Грегор вошел.
– Надеюсь, моя просьба не показалась Вам неуместной, – сказала фрау фон Нордхайм. На ее старом морщинистом лице, казалось, навечно застыла печаль Ниобы. – Вы так громко спорили со своим другом.
Грегор пожал плечами.
– Старая песня! Виктор видит в этой жизни только самое высокое, самое совершенное и не успокоится до тех пор, пока не разобьет себе голову. Кстати, сегодня его посетил первый успех, он великий талант! – И Грегор подробно рассказал о случившемся.
Его резкий голос, не способный к модуляции, звучал так радостно и нежно, в нем было столько гордости за его молодого друга, что легкая улыбка промелькнула на благородном лице старой женщины.
– Однако, было бы лучше, если бы его раскритиковали, – заключил он. – Я уверяю Вас, что для такого человека, как он – молодого, неопытного, воодушевленного, полного живого воображения – слишком восторженные отзывы могут быть очень опасны.
Фрау фон Нордхайм снова улыбнулась.
– Как часто Вы упрекали меня в том, что я то же самое думаю о Марте!
– Это совсем другое, – возразил Грегор, – Марта – девушка…
– Тем хуже!
– Хм, я не задумывался на этим! – сказал Грегор и провел рукой по своим седым прядям волос. – Возможно, Вы правы! Я заметил, что Марта стала очень красивой.
– К моему сожалению, Грегор! Если бы не ее красота и не то обстоятельство, что она во всем точная копия своей матери – я бы спокойно закрыла глаза. Но сейчас я со страхом думаю о том часе, когда меня не станет, – сказала с горечью фрау фон Нордхайм.
Грегор постукивал пальцами по своему колену, внимательно глядя на освещенную лампой старушку; она казалась ему совсем дряхлой. Внезапно его охватило беспокойство. Что будет с ними со всеми, если она умрет? С Мартой, а также с его спокойным, размеренным образом жизни, к которому он так привык?
– Вам нельзя умирать, – сказал он коротко и резко. Как могла эта мысль прийти в голову старой слепой баронессе, которая была наполовину парализована с тех пор, как он ее знал и никогда ни словом не упоминала о смерти? Почему вдруг сейчас она заговорила об этом? – Вы еще необходимы здесь, на земле!