– В любой воде полно микробов, а ты осел, – сказал Кеннет. – Помнишь, в прошлом семестре Старый Псих Перси нам показывал под микроскопом?
– Сам ты осел! Я не про тех микробов.
– А там всякие есть.
– Ладно, высохни.
По дороге к гостинице они встретили Айвора, явно полностью выздоровевшего.
– Меня стошнило, а теперь я есть хочу, – сказал он. – Отдал все, что за ланчем съел. В брюхе пустота, спорить могу…
Чтобы прекратить дальнейшие откровения и воспоминания, миссис Брэдли дала ему пару печений из жестяной коробочки, лежащей в просторном кармане юбки, и маленький отряд двинулся к дороге.
Завершив обратное путешествие к концу дня, они поужинали, как обычно в Афинах, в десять вечера, и мальчики пошли спать. Миссис Брэдли, которая не устала, пошла пройтись и посмотреть на Акрополь при луне. Народу было много, придорожные кафе заполнены, из громкоговорителей доносился доверительный голос какого-то американского эстрадного певца, а греки страстно говорили о политике.
Примерно через час миссис Брэдли вернулась в отель. Миган уже ушла спать.
– Я тоже, наверное, пойду, – сказала Кэтлин, равнодушно оглядывая зал.
Миссис Брэдли читала греческую газету, английские и американские постояльцы в основном играли в бридж. Присутствующие греки опять-таки говорили о политике, кроме одного – изящного черноволосого молодого человека, который подошел, неуверенно посмотрел на миссис Брэдли, а потом самым откровенным, обезоруживающим и галантным образом пригласил Кэтлин провести с ним ночь.
– Я предлагаю вам такую любовь, красивее которой в мире нет, – сказал он тихо, с неподдельной серьезностью. Английская речь с пришепетыванием была в его исполнении чудесна.
Кэтлин улыбнулась, не глядя на него, и он с вежливым поклоном и жестом сожаления отошел. Миссис Брэдли посмотрела ему вслед и вдруг выдала неожиданный и тревожащий веселый смешок. Кэтлин глянула на нее несколько удивленно, потом заметила:
– Я бы тоже, наверное, пошла спать, если вы не против.
У дверей Миган она остановилась, секунду подумала и постучала.
– Интересно, как там остальные? – спросила Миган, подскакивая в кровати и маня Кэтлин к себе. – Бедный папа! Он всегда страшно переживает из-за своих идей, а от этой с ума сойдет еще до конца путешествия.
– Да, я знаю, – сказала Кэтлин рассудительно и села в ногах кровати.