Так вот, мама жарила блины.
Папа делал зарядку, поднимая пятикилограммовые гантели.
Я причесывалась.
Сестра с братом делили игрушки.
Светило солнце, говорило радио.
И тут мама сказала:
– Отец, добеги до магазина, купи творога, я несколько творожников сделаю.
Отец положил гантели, натянул спортивный костюм, взял мелочь и вышел из дома.
Минут через пять после того, как за отцом захлопнулась дверь, шум посуды на кухне вдруг затих, ив квартире нависла гнетущая тишина, даже младшие сестренка и братик перестали ссориться.
Я отскочила от зеркала, бросила расческу и бегом ворвалась на кухню.
Мама сидела на табуретке, безучастно глядя в угол стола.
– Мама, что случилось?
– Ничего, дочка, просто Он опять ушел.
Я испугалась, но, словно цепляясь за последнюю ниточку, затараторила:
– Нет, нет, мама, прошло только пять минут, он сейчас вернется с творогом, сейчас вернется.
А сама быстро оделась и побежала в молочный магазин, который находился в нашем доме на первом этаже. Там отца не было.
Я обежала дом, потом соседний. Сбегала на остановку.
Нет.
Я села на ступеньку у своего подъездного крыльца и заплакала. Заплакала от жалости к маме, отцу и, конечно, к себе.
Я проснулся с прекрасным настроением.
Жена уже готовила мои любимые субботние блины.
Дети тоже встали – у меня их трое. Я их всех безумно люблю.
В окно светит солнце.
Из кухни доносятся последние новости, передаваемые по радио.
Взял гантели, начал разгонять кровь в мускулах.
И в это время жена попросила купить творога.
Я очень люблю блины с творогом, поэтому, натянув спортивный костюм и надев кроссовки, взял мелочь и пошел в молочный магазин, который был в нашем доме на первом этаже, а, выйдя из дома, заодно решил пробежаться по набережной – так, для здоровья.
Я уже говорила, что отец пропадает всегда неожиданно и безо всякого повода. Не скажу, чтобы у нас дома всегда все гладко. Но, во всяком случае, ни скандалы, ни плохое настроение, ни иные проблемы никогда не были поводом для его ухода. Иногда мне думалось, что в нашей семье надо жить в состоянии постоянного скандала, беды и неприятностей, тогда, может быть, отец и не уйдет никогда в уход.
А уход его, как правило, продолжается недели две. И найти его в это время практически невозможно, если только случайно, как я случайно обнаружила его в один из уходов. Мы с подружкой тогда бросили какому-то грязному оборванцу несколько копеек и пошли дальше. И ушли бы, если бы я не услышала до боли знакомый хриплый голос отца: «Спасибо».