– Огневой контакт на поражение, – я устало бросил «Вейзер» в кобуру. – Три трупа, включая хвостик к Папе. Приоритетный объект в порядке. Разгребайте, мальчики. Как заказывали, так и пляшем.
Блондинка в моих руках, пару раз дернувшись, обмякла, навалилась всем телом. Я плюхнул ее на пол и, не церемонясь, отволок к барной стойке. Бармен уже умчался, стойка перешла на самообслуживание. Я выбрал дорогущий «Сент-Флоем» и щедро плеснул в стаканы.
– Пей, что ли. За веселый конец грустной истории. Я ведь тебе жизнь спас, дура.
Она вцепилась в стакан, сделала глоток и закашлялась. Я пожал плечами. У меня «Сент-Флоем» пошел хорошо. Еще, что ли, хряпнуть? Какая разница, за что со службы попрут? Так хоть веселее…
Неподалеку завыли полицейские сирены. Так, правильно. А как же, местных подключить забыли. Кто-то из посетителей набрать не поленился. Снаружи что-то орали в мегафон, я не слушал.
Последние завсегдатаи покидали клуб через окна. Но в целом к тому времени, как я ополовинил изящную высокую бутылку, в клубе было пусто и тихо.
– Ходок, транспорт на подходе. Подтверждаю эвакуацию. И… слушай, тебе сегодня не стоит попадаться шефу. Я его таким еще не видел.
Да, собственноручно укокошить единственную свидетельницу творчества Папы – за это медали мало. Но я – смог. Осознание сего факта виделось хорошим поводом отыскать в ассортименте бара еще что-нибудь… но я не стал. И моя блондинка сидела тихо. Почти так же тихо, как моя брюнетка, из которой мы вышибли мозги.
На всякий случай не опуская пистолет, свободной рукой я подтащил Элен Крейн к себе и заглянул в глаза – чистые и пустые.
– Очень плохой вечер, крошка. А ночь – совсем никуда.
Она не ответила. Снаружи выли турбины федерального коптера. Я представил себе физиономию шефа и грустно вздохнул.
1
Объединенная Америка, Сан-Антонио, федеральное управление кибербезопасности 04.10,29 августа 2034 г.
Я мрачно разглядывал потолок. Уныло-серый даже в солнечные дни, при искусственном освещении он и вовсе являлся символом вселенской депрессивности. Тем не менее я предпочитал смотреть вверх. Остальные тоже предпочитали избегать разъяренного взгляда шефа.
Полковник Августин Блейк, ветеран двух локальных конфликтов, гроза кибертеррора и вообще личность легендарная, судорожно раскуривал сигару. Руки его дергались, дорогущая сигара уже пару раз падала на сияющий полировкой стол. Говорить всякие нехорошие слова из сурового полковничьего лексикона он вроде перестал, но успокоиться пока не смог. Сигара, наконец, пыхнула густым сизым дымом, Блейк ругнулся и откинулся в кресле. Матюки прозвучали не в наш адрес, а вообще за жизнь. Это был хороший знак.