На Михея зашикали, и он обиженно умолк.
– Коза, браточки мои, дело верное, к дому и теплу.
– А звонец? – не выдержал Кирька.
– Знамо дело, звонец к дороге.
– А куды, уперед? Назад? – снова встрял Михей, опасливо посматривая на ватажников. Не ровен час, побьют.
– Уперед.
– Братцы, братцы, ой-е-ей! – Михей даже подскочил на чурбачке, подпрыгнул, как мячик, и снова «упал» на деревянный обрубыш. – Куда же уперед?! Там и земли-то, поди, нет.
Он нахохлился, словно петух перед боем.
– Сказ же шел – возьмем ясак и айда по домам.
– А иде он, дом-то? У какой стороны? – невесело сказал рыжий, с рыжей бородой детина по прозвищу Хват. – Откуда пришли – не ждут, куда пойдем – гостями будем. Это что ли дом?
Хват с силой топнул ногой о земляной настил зимовья.
– Не спорьте, браточки. Что вперед, что назад – дорога у нас одна по судьбе – трудная да работная.
– Верно, Ефимий, словно быки упираемся.
– Ну, ты-то, Михей, упираешься, а то как же! Все больше у печки сидишь, варево нюхаешь, – буркнул Хват, и все дружно засмеялись.
– Да, сдается, долгонько здесь просидим. Это я во сне тоже узрел. Емануха к дому. Куда денешься.
– Стоячая вода гниет, – не унимался Михей. Он никак не хотел смириться с мыслью, что в этом пустынном месте придется задержаться надолго.
– Коли начнем рубить острог – не скиснет, – перебил его строго Ефимий.
– Острог! Опять, поди, приснилось. Острог! Поди, соврал? А?
Михей соскочил с чурбачка и забегал по зимовью.
– Сядь, не елозь, – поймал его Хват и усадил на место.
– Может, и вру, а только емануха- к дому, звонец – к дороге.
– А что ж дорогу с острогом связывает?
– Да ты, Михей, мало того, что шумный, так еще и слепой. Что тайга дремучая, лес непролазный? Звериный дом, а коли острог тут станет? Дорога пройдет. Глядишь, купчики объявятся. Допер?
– Эх-ма, было жилье, еда да питье, будет житье, как встал – так завытье. То-то я гляжу, атаман каждую лесину, словно дите родное, обнимает.
Все замолчали. Даже Михей – и тот притих, осмысливая услышанное.
Слова Ефимия смахивали на правду, и ее надобно было осмыслить. Одно дело – по тайге бродить, ясак брать, с братскими мены вести. А острог ставить – ого-го… Самим, своими же руками, на голой земле, не защищенной от ветров и дождей, не укрытой от вечных сибирских метелей и морозов, рубить крепость, башни дозорные, амбары, избы. И церковь! Как же без нее…