Как только весельчаки прилипли к клейкой ленте, их улыбки сразу исчезли – они вмиг почувствовали себя несчастными мухами. Руки машинально потянулись к оружию, но этот жест оказался бесполезен – уж очень тесно их окружили бойцы спецназа…
Обездвиженные при помощи шокеров боевики были доставлены в Ставку на грузовике Правительственных войск, который в шутку назывался «такси».
– Плоховато работаете, капитан! – усмехнулся майор Блэйк, увидев двух задержанных. – Лейтенант, вон, уже троих в камеру добавил!
– Господин майор, мы тут в футбол не играем, и соревноваться нам не к чему. – холодно ответил Фарм, хотя он на самом деле удивился скорости и результативности своего младшего товарища.
Отлов патрулей совершался пятую ночь подряд. В наспех подготовленной камере сидело уже сорок человек. Этой ночью к ним добавилось ещё пять. Запасы воды и продовольствия стремительно уменьшались, а риск возмездия Сталиба, напротив, увеличивался.
– Ну, что, очнулись? – негромко крикнул майор, подойдя к решётке.
– Так точно, приходят в себя. – подтвердил Фарм.
– Что-то морда знакомая у этого дядьки, – майор, прищурившись, взглянул на старого толстого некогда весельчака. – Где Вы служили до войны?
Опустив глаза, арестант буркнул:
– Командир четвёртого инженерного полка.
– Полковник Даунсон? – громко, чтобы все услышали, спросил Блэйк.
– Так точно.
– Майор, откуда Вы его знаете? – спросил через некоторое время Фарм.
– В армейских кругах он был известен, – неопределённо ответил Блэйк. – Слушай, Роб, да тебя за его поимку наградить должны! Ну, и меня заодно. Надо только в штаб позвонить…
Опустив некоторые подробности, скажу, что капитана Роберта Фарма наградили недельным отпуском. Ставку закрыли, вернув тем самым личный состав в нормальный строевой режим. Все задержанные были переданы спецслужбам, а полковник Даунсон по решению трибунала повешен.
Роберт Фарм покинул фронт и поехал в родной город, где его ждала невеста.
На пограничной станции уже вовсю фыркал пятивагонный состав, следующий по укороченному (в связи с боевыми действиями) маршруту. И хотя станция имела всего лишь одну платформу и три пути, её круглосуточно патрулировали военные. Капитан предъявил все имеющиеся у него документы и демонстративно открыл сумку. Лишь после этой процедуры ему разрешили занять место в вагоне.