В тот памятный вечер он не охмурял, он – за лишней бутылкой! С присущей всякому вдребезги пьяному сосредоточенностью произнес: «Водки!»
Потом пил – винтом из горла, не отходя от… кассы. Потом развезло в хлам.
Потом девочка (а ничо девочка!) волокла Токмарева-младшего до Сибирской (благо рядышком). А он блажил в полный голос:
– Я их всех!.. Всех!.. Я их!.. И-и-иэх!
– Да, мой хороший… Конечно, мой хороший… Ты их всех, всех! Только не сегодня, хорошо? Завтра, договорились? А сейчас – домой, домой. Ба-а-аиньки… Где живешь, а? Подумай, вспомни! Ты же сильный, ты умный. Где?
Гм-гм. А поутру они проснулись…
Вот ведь! Не охмурял! За лишней бутылкой пришел!
И стала Наталья Токмаревой. Собственно, ничего подобного от Артема она не добивалась. Сам так решил.
В минуты редких семейных свар и последующего кратковременного «неразговаривания» Артем бередил прошлое, ковырял подсознание: зна-а-ала она тогда, что он – Токмарев! не могла не знать, всем и каждому в Бору известна фамилия Токмарев (и все, с ней, с фамилией, связанное)! дурочкой прикинулась сердобольной-бескорыстной, дефицитной водки не пожалела, до квартиры довела! ага, до квартиры! ха-а-арошая у Токмаревых квартира! и она теперь – здесь.
Но свары в семье Токмарева были действительно редки, а периоды «неразговаривания» действительно кратковременны. И в том и в другом – заслуга Натальи: всегда первой шла на примирение, даже в ущерб собственному самолюбию. Может, искреннее чувство? Может…
Что может, то может.
Артем однозначно не определил за десять (двенадцать!) лет – искреннее или просто хорошо сыгранное? Общая постель у них была отнюдь не местом отбывания рутинного долга, не… не в тягость, короче. Что может, то может. Изощренность, граничащая с извращенностью.
Мысли-тараканы: она – ТАК, потому что – Я? Или просто богатый прошлый опыт?
Дай ответ! Не дает ответа…
Тем, собственно, и держала – постелью. С первой ночи до последней.
Насчет первой ночи – после, поутру он и настоял: оставайся… навсегда. Худо и невыносимо было – здесь, одному, навсегда. Заодно проверка! Согласится – девочка меркантильная, затащившая Токмарева в койку, зная, что он – Токмарев. Не согласится – блядь дешевая, готовая переспать с каждым поддатым-брутальным… а потом: извиняй, муж (жених, папа-мама) ждет!
Проверка – она всем проверка. И Артему – тоже. Он недоварил головенкой – что лучше, что хуже? И параллельные ли то прямые? или где-то пересекаются? и где?!