– Есть причины?
– Происходят занятные вещи. Сложно
объяснить. Просто… будь осторожнее.
– Я всегда осторожна.
Дима удрученно покачал головой и
принял из рук гардеробщицы пальто несуразного сиреневого цвета.
Жуть как непрактично. У него и в юности были странные вкусы в
одежде, в жизни их не пойму.
– Не заставляй нашего наставника
ждать, – посоветовал он на прощание.
Заставлять Вениамина ждать
действительно не следовало, я и так припозднилась. Артем прилично
меня задержал, и путь сюда выдался долгим. Я поспешила подняться по
лестнице на последний, четвертый этаж. Остановилась напротив
дальнего кабинета, выдохнула. Вот я и вернулась. К чему были все
эти наивные обещания? Бегство закончилось, круг замкнулся. А ведь я
уходила навсегда, от этого вдвойне смешнее. Слова «никогда» и
«навсегда» нужно вовсе исключить из словарей, предать забвению. Они
коварны, бесполезны и лгут нам, нагло лгут, а мы верим. Услышав их,
вернее будет рассмеяться и заткнуть уши.
Я собралась духом, постояла перед
дверью и, наконец, постучала.
– Входи, – велели мне с той
стороны.
Послушалась и очутилась под тусклым
светом керосиновой лампы. Пахла она отвратительно, но Веня в силу
возраста испытывал к ней особую привязанность. Надо сказать, он
совсем не изменился. Будто, пока меня не было, он сидел в своем
кабинете и ждал моего возвращения. Но, конечно, это не так. Жизнь
продолжалась, а меня давно никто не ждал. Тем любопытнее было
узнать, зачем Вениамин звонил.
– Три часа добиралась, – осуждающе
сказал он и приподнялся с огромного кресла. Того самого, что стояло
в кабинете целую вечность.
– Задержалась немного. Кира попросила
кое-куда заехать.
– Эта бестия тебя погубит.
В его голосе сквозила
нравоучительность, привычная и родная. На мгновение мне показалось,
что я могу сесть рядом, расслабиться, и все станет как раньше.
Стоит только захотеть. Но я знала – все изменилось, да еще
как.
– Кира тоже помогает людям, –
возразила я, чтобы хоть чему-то возразить. – Как и вы.
– В отличие от нее, – рассердился
Веня, – я рад всем. Независимо от того, сколько у них
денег.
Он был прав, абсолютно. Спорить с ним
– невероятная самонадеянность, а я ею не страдала. Приметное здание
на окраине Москвы официально являлось психологическим центром
Вениамина Ливанова, но для некоторых людей это место стало вторым
домом, директор превратился в учителя и наставника, благодаря
которому они выжили и разобрались со своим даром.