Все ее тело дрожало. Его сердце заколотилось от непреодолимого желания овладеть ею, и он углубил поцелуй, как будто бы она уже принадлежала ему. Ее губы раскрылись ему навстречу, и он начал покусывать их. Он был поражен тем, что она откликалась на его ласки. Ее кожа была восхитительно шелковиста, а крутые изгибы ее тела так соблазнительны, что ему захотелось завладеть ею полностью. Сорвать с нее платье и исследовать все округлости и впадинки на ее теле.
Что же, черт возьми, он делает? Они были в зале, и все скрытые камеры снимали их, передавая данные охране.
Его рука замерла у нее на бедре. Он посмотрел ей в глаза – ее взгляд был затуманен, губы распухли, и все ее лицо выражало крайнее изумление.
– Боюсь, мы устроили целое представление охране, – хрипло произнес он.
Ее лицо залилось краской.
– Мне очень жаль.
Он убрал белокурый локон с ее щеки:
– А мне нет. Спокойной ночи, ваше высочество.
Она посмотрела на него долгим взглядом.
– Спокойной ночи, – ответила она, уходя в свою комнату и закрывая за собой дверь.
Войдя к себе, Ханна осторожно закрыла дверь на замок. Ее сердце бешено билось. Она долго стояла у закрытой двери, прижав руку к губам.
Она целовала его. Целовала страстно, отчаянно, как будто тонула, умирала… Да, она пропала, что уж и говорить. Как же завтра утром она сможет уехать и больше никогда его не увидеть? Но и остаться она не могла. Ему нужна не она, а Эммелина… И даже эта мысль ранила ее. Как он может любить Эммелину, если он безразличен ей, если в ее сердце никогда не будет места для него – тогда как в ее, Ханны, сердце он уже слишком глубоко запал? Это-то больше всего и расстраивало Ханну. Как он мог запасть ей в сердце, если они познакомились лишь сегодня? Сколько часов они провели вместе? Пять? Шесть? В любом случае слишком мало, чтобы влюбиться. Так почему же сейчас ей так горько?
Почему она думает, что, уехав отсюда, никогда не сможет забыть его?
– Ваше высочество… – Из гардеробной появилась Селин, служанка Ханны, неся в руках ее ночную сорочку и халат. – Я не слышала, как вы пришли. Вам, наверное, пришлось долго ждать?
– Я вернулась только что, – ответила Ханна, заставляя себя улыбнуться. – Но я буду вам очень благодарна, если вы поможете мне снять это платье.
Уйдя от Эммелины, Зейл постарался не думать о ней. У него были более важные дела – например, Тинни. Прежде чем отправиться в свои апартаменты, он зашел в комнату своего младшего брата – он никогда не ложился спать, не проведав Тинни.