– Боюсь, сэр, что моя чувственность… или ее отсутствие… это совсем не ваше дело. – Беатрис снова попыталась представить стальной стержень у себя в кор сете, но безуспешно. Она ненавидела это язвительное создание, известное тем, что добивается любой женщины, какую только пожелает. Однако собственное тело предало ее, томясь по нему, стремясь прильнуть к его телу, слиться с ним воедино. Попытки Беатрис совладать с собой чрезвычайно утомляли ее. Состояние приближалось к критическому. – А теперь, если вы позволите, я вернусь к брату.
– Но я же вас не держу. – Ритчи мягко рассмеялся, щекоча своим хрипловатым смехом ее нервные окончания и раздражая самые чувствительные участки тела. – Разве что здесь. – Он медленно провел большим пальцем по эротической карточке, задержавшись на груди и бедрах.
Ошеломленная подобным поведением, Беатрис подняла было руку, чтобы ударить его, но здравый смысл в очередной раз одержал верх. Этот мужчина вопиющий подлец, и пребывание Беатрис в его обществе давало ему именно то, что он хотел получить. Лучшее, что можно было сделать в подобной ситуации, – это уйти, и немедленно.
– Желаю приятно провести вечер, мистер Ритчи. – Беатрис сделала шаг вперед, чувствуя себя так, будто переходит вброд болото. И как это она до сих пор не припустилась бегом?
– Подождите минутку, мисс Уэверли! Позвольте мне, по крайней мере, пригласить вас на танец!
Беатрис бросила взгляд на танцевальную карту, свисающую на ленточке с ее запястья.
– Боюсь, что это невозможно. Моя танцевальная карта уже заполнена.
Эти слова словно разрушили чары, и она зашагала прочь, изо всех сил сдерживая себя, чтобы не сорваться на бег, точно умалишенная.
Беатрис не стала оглядываться. Нет, она не доставит Ритчи такого удовольствия!
Перед мысленным взором ее все еще стояло то, как он ласкает ее фотографию.
Эдмунд Эллсворт Ритчи не последовал за Беатрис Уэверли. Он не мог. Все, что ему оставалось, – это наблюдать за тем, как она удаляется от него. Плечи ее при этом почти явственно содрогались от негодования, а спина была очень напряжена. Наблюдая за тем, как Беатрис пробирается через толпу весело болтающих гостей, оставляя после себя едва ощутимый аромат ландыша, и бледный подол ее платья колышется вокруг ее ног, Ритчи чувствовал жар сжигающего его тело пламени.