На какое-то краткое мгновение перехватило дыхание, а потом щеки обдало внезапным жаром, словно я подсмотрела что-то очень интимное. Ноги сами заторопились, помчали меня прочь, наверх, и опомнилась я только тогда, когда услышала, как хлопнула внизу входная дверь. Метнулась на подоконник и увидела, как маг решительно шагает по дорожке прочь от башни, размахивая руками с такой яростью, словно отправился убивать злейшего врага.
Странно, а ведь хотел что-то нам сказать, зашевелились в душе смутные подозрения, и я уже хотела слезть с подоконника и побежать следом, но тут навстречу эргу из-за куста шагнула женская фигура. Он остановился резко, как будто натолкнулся на невидимую стену, и она, подойдя почти вплотную, положила ему на предплечье правую руку и начала что-то говорить, очень уверенно и напористо. И он не спорил, стоял и слушал, изредка что-то коротко и терпеливо отвечая. Разумеется, мне ничего не было слышно, но, когда люди разговаривают вот так мирно и доверительно, звук можно выключать.
Я узнала женщину сразу, да и не только узнала. Вспомнила все ее слова, все намеки, дотошные вопросы и странную заботу, и тот проклятый тортик… чтоб он провалился прежде, чем я его увидала. Дэс бережно взял ее за руку и что-то начал говорить в ответ, а мне стало так мерзко, что я поскорее слезла с подоконника и метнулась в свою спальню. Еще и дверь на запор закрыла, пока Терезис не прибежал.
Так вот, значит, как проявляется это их проклятое запечатление? Понятно, нужно запомнить и постараться держать себя в руках, не хватало мне еще, чтоб окружающие начали смотреть с такой же жалостью, как на Дэсгарда. Хотя вот Янинна сейчас, по-моему, немного переусердствовала… но это не моя проблема и заботить меня не должна. Я решительно поставила в душе на этой теме жирный крест и отправилась в ванную.
– Ты неправа. – Он начинал злиться, но говорил мягко и ровно, как прежде. – И вообще, слишком торопишься с выводами. Все абсолютно не так, как ты себе напридумывала. Поверь, мне виднее, я же ментал…
– Ты думаешь, я не знаю, – безнадежно вздохнула она, – сколько щитов ты на себя вешаешь?
– Не только я. Все менталы так делают. Невозможно свободно жить и дышать, мучаясь чужими раскаяниями совести. Или, хуже того, тайными желаниями.
– Не смей переводить разговор. Мы сейчас говорим совершенно о другом.