А кто-то, положим, хочет занять эту должность в обход тех, кто ее достоин. Этот «кто-то» дает взятку клерку аппарата, и клерк готовит начальнику предложения по десяти кандидатурам, из которых девять подходящих, а десятый тот, кто дал взятку. Для лиц, достойных занять должность, клерк подготовит характеристики так, что будут видны только их негативные качества, а в характеристике взяткодателя будут видны только положительные качества. И начальник лично назначит на должность подонка, а когда это выяснится по результатам работы подонка, клерк разведет руками: «А при чем тут я? Вы же сами его выбрали!»
Совсем просто аппарату, если начальник еще и ленив или обладает пороками, с помощью которых его можно вынудить подписать то, что аппарат хочет. Скажем, начальник трус, и его можно запугать, или он сластолюбец, и ему можно подсунуть женщин, или (полное счастье для аппарата) он алкаш, или вообще такой, как Ельцин. Кстати, способ, которым аппарат Кремля руководил этим президентом, описал Хинштейн в книге «Ельцин. Кремль. История болезни».
«Все ельцинские любимцы эпохи раннего абсолютизма – Баранников, Грачев, Коржаков, Барсуков, Тарпищев, Бородин, Шумейко – отличались одним общим качеством: они могли много выпить. Тех, кто не употреблял, президент в ближний круг не допускал: какие бы ключевые должности ни занимали эти люди. Алкоголь и доверие, в понимании Ельцина, есть неразрывное целое. Нередко алкогольная устойчивость и умение говорить тосты становились главным критерием в кадровой политике. Именно по этому принципу Виктор Баранников стал министром безопасности, а Владимир Шумейко – первым вице-премьером: никто лучше него не умел вести застолья.
Специально для того, чтобы душевно проводить время с любимыми наперсниками, Ельцин распорядился устроить на Воробьевых горах, в бывшем брежневском доме приемов, президентский клуб. Главным девизом клуба стало слово „соображай!“…
Геннадий Бурбулис, пока не растерял влияния, вывел целую методу: в какое время и с какими бумагами лучше всего заходить к Ельцину. Еще многоопытные соратники замеряли по часам, сколько времени должно пройти после первой рюмки, чтобы президент подписал нужную бумагу».
Замечу, что Ельцин был самолюбив, решителен и злобен – своих собутыльников мог запросто выкинуть и за борт не только в переносном, но в буквальном смысле этого слова, как однажды выбросил за борт прогулочного судна Костикова, который и остался в истории только благодаря этому омовению. И тем не менее, даже при таких чертах характера Ельцина для России толку не было – все равно руководил не Ельцин, а шайка возле него.