Она успела обнять детей, позавтракать вместе со всеми, сбегать с
детьми на речку искупаться, прополоть всё, что не успели бабушка с
Катюшкой, а потом ещё и подремать на ватниках, брошенных в детском
шалаше, который бабушка разрешила внукам построить в саду...
Артёмка прикорнул на её руке, а Катюшка, наоборот, прильнула к
плечу, и было так спокойно и тепло...
- Тася... Тасенька... - Она открыла глаза. У треугольного входа
в шалаш, откинув тряпку вместо занавески, стояла мать и
встревоженно приглядывалась к сумраку уютного местечка. - Тут
приехали к тебе... Выйдешь ли?
Катюшка проснулась от осторожного движения матери, но заползла
повыше головой на примятую подушку, стащенную из дома, и снова
задремала. Артёмка так даже и не шевельнулся. Тася пригладила
волосы, снова скрутив их "резинкой" и, одёргивая домашние штаны и
расслабленно размышляя, кой чёрт мог потревожить её здесь, в
деревне, пересекла двор и вышла на улицу.
Джип блеснул чёрной лакированностью - нездешней добротностью и
неплохим таким достатком. Дверца со стороны водителя была открыта.
Свесив одну ногу на землю, там сидел Влад и курил, глядя вперёд
недобро и недовольно. Приглядываясь и впервые чувствуя изумление:
как он меня нашёл?! - Тася подошла ближе, машинально, но уже
исподтишка оправляя на себе одежду. На движение он поднял тяжёлые
глаза. Лицо так и осталось неподвижным, когда он сказал:
- Привет, что ли. Поговорим?
Тася терпеть такого не могла: предложил поговорить, а сам сидит,
заставляя её стоять. Но, едва она только решилась повернуться и
уйти, как Влад встал (полное впечатление мягко перевалившегося на
лапы тигра) и, придавил ногой окурок.
- Меня зовут Владислав.
- Знаю, - довольно грубо ответила она. – Меня Татьяной. Где
будем говорить?
- Если не возражаешь – прямо здесь. Садись. – И он кивнул на
машину.
Ругая теперь уже себя – невоспитанной дурой, Тася вздохнула и
пригласила его в дом. Мать всё равно ушла из избы, чтобы не мешать
дочери и её важному на вид гостю. Он не сказал ни слова на
приглашение – сразу пошёл. Чувствуя свои обвисшие на заду домашние
штаны и злясь на себя из-за того, что при незнакомом мужике думает
об этом, Тася шла впереди Влада в дом, даже не стараясь гадать,
чего ему надо. Сам скажет…
Они сели у окна – глядя друг на друга через стол: она на
привычном месте детей, на сундуке, он – на предложенном табурете.
Вспомнив, что в отсутствие матери она должна себя держать хозяйкой,
Тася хмуро спросила: