– Какое еще пари, мистер Густавсен?
– Говорят, ваша Темза уже почти замерзла. За каждый урок танцев, который вы мне дадите, я буду давать вам урок катания на коньках. Тогда мы и посмотрим, одно и то же это или нет.
С восторгом Розамунда вспомнила, как он парил надо льдом. Это было так соблазнительно. Но…
– Я никогда не смогу как вы. Я буду падать.
Он засмеялся – глубокий теплый звук, который гладил, как ласковый шелк или бархат.
– Вам необязательно вращаться, леди Розамунда. Надо только стоять и тихонько двигаться вперед.
– На двух маленьких тоненьких железочках, привязанных к моим туфлям?
– Клянусь, это не так трудно, как кажется.
– Танцевать тоже нетрудно.
– Тогда давайте докажем это самим себе. Только маленькое безобидное пари, моя леди.
Розамунда нахмурилась:
– У меня нет своих денег.
– У вас есть куда большая драгоценность.
– И что же?!
– Локон ваших волос!
– Локон! – Она непроизвольно коснулась волос, которые были аккуратно заправлены под серебряный головной убор и тонкую вуаль. – Зачем он вам?
Энтон напряженно смотрел, как она провела пальцами по выбившейся прядке.
– Я думаю, ваши волосы созданы из лучей лунного света. Они заставляют меня вспомнить о долгих ночах на моей родине, о том, как сверкает серебряный лунный свет на снегу.
– О! Мистер Густавсен, – выпалила Розамунда, – вы прошли мимо своего призвания. Вы не дипломат и не фигурист. Вы – поэт!
Он засмеялся, и вспышка серьезности рассеялась, как зимний туман.
– Боюсь, не больший, чем танцор, миледи. Очень жаль, потому что, как мне кажется, здесь, в Лондоне, и поэты, и танцоры в цене!
– А в Стокгольме – нет?! Он покачал головой:
– В последнее время в Стокгольме в цене только войны, и больше ничего.
– Жаль. Я думаю, поэзия скорее помогла бы вашему королю добиться руки нашей королевы.
– Думаю, вы правы, леди Розамунда. Но я все же должен выполнять свой долг.
– Да, все мы должны выполнять свой долг, – грустно ответила Розамунда, вспомнив наставление своих родителей.
Энтон улыбнулся ей:
– Но жизнь состоит не только из одних обязанностей, миледи. Нужны и развлечения.
– Конечно. Особенно на Рождество.
– Тогда мы заключаем пари?!
Розамунда рассмеялась. Возможно, сказывались вино, музыка, усталость от долгой поездки из дома ко двору и всего этого дня, но она вдруг почувствовала себя восхитительно-беспечной.