– Ага, щас, – мотнул он головой и сам не понимая, что делает, стрелой вылетел на откос. – Беда, братцы! – завопил писарь. – Кони-то подохли!
– Тю, – привстал озадаченный Грицко, но пуля, выпущенная с откоса, заставила его вжаться в землю.
– Пригнись, – крикнул он Максиму, ошалело глядящему на писаря, бегущего прочь от реки. Грицко выругался и по-пластунски пополз к мальчишке. Протянув руку, он впечатал его голову в траву, смешанную с речным песком.
– Ты чего, дядя Андрей, – повернул лицо парень, отплевываясь от травы.
– Того, что пристрелят тебя дурья башка. Пистолет где?
– Рядом. Его как батаня дал, маманя в сумки запаковала.
– Итить твою, – выругался Грицко, понимая, что спасая мальчишку оставил ружье у костра и у него ничего нет кроме сабли. А ей с пулями не повоюешь. – Лежи тихохонько, я возьму, – Грицко пополз к сумкам, кожей ощущая мелкие камешки, фонтанчиками летящие от впивающихся в землю пуль.
Выстрел со стороны казаков заставил нападающих уже высунувшихся из-за берега, снова лечь.
– Грицко, я прикрою, – крикнул Никола, перезаряжая черкесское ружье с серебряным прибором.
Казак протянул руку к сумке и стал торопливо развязывать завязки. Блеснул пистолет.
– Не тульский, – протянул он разочарованно.
– С английским замком, – раздался рядом шепот Максимки. – Дай, дядя. Я хорошо стреляю. Грицко молча протянул бесполезное для него оружие.
Парнишка прицелился. Из-за берега показалась мохнатая шапка, а потом и голова седого мужичка с горбатыми носом. Максим нажал на курок. Голова дернулась и исчезла. Следующим выстрелом уже Никола уложил здорового мужика, словно выросшего на спуске к реке.
– Кажись, скачет кто, – пробормотал Грицко, прижимаясь ухом к земле.
Выстрелы со стороны камышей стихли. Зато явно послышался топот приближающегося конного отряда. – Черкесы, итить твою, – пробормотал Грицко, вытаскивая из неудобных железных ножен саблю.
Подъехавший отряд смуглых стройных всадников на великолепных лошадях остановился в нескольких метрах от распластанных на земле казаков. Никола оправился первым. Опираясь на ружье, он поднялся с земли.
– Здрав будь, – поприветствовал он молодого всадника, чье богато украшенное оружие явно выдавало предводителя отряда. – Не знаешь ли, Исмаил-бея? Мы кунаки его. С подарками едем.
– Может, и знаю, – с легким акцентом, но по-русски сказал молодой человек. – Вот только не похожи вы на кунаков его, – он вопросительно поднял вверх тонкую, почти девичью бровь.